"Неужели и мне такая же судьба?"
А память услужливо подсовывает
говорящую маску:
"Мамки для этого есть. Не хватало ещё
дочери славного древностью рода Пирридов, потомков Ахилла,
уподобиться чёрной девке! Не будешь сама кормить".
Она не посмела возразить, с
младенчества боялась этого непреклонного, привыкшего повелевать
голоса. Она очень рано впервые ощутила зависть и направлена та была
на всегдашнюю подругу детских игр, Кинану, сводную сестру, дочь её
отца, Филиппа, рождённую иллирийкой Авдатой. Кинана знала любовь
матери. её, рождённую вне брака, не вскармливали мамки, она не
плакала испуганно, когда родная мать брала её на руки.
Олимпиада ненавидела Кинану и её
мать, но, копя злобу, не смела перечить Филиппу. Каждый раз,
натыкаясь взглядом на иллирийского ублюдка, царица вспоминала те,
наполненные отчаянием дни, когда она мучилась от мысли, что
ненавистное, утомившее её бремя, по предсказанию опытных бабок
вовсе не сын, а девчонка – немилость богов. Тем невыносимее было
видеть рядом с собой такую же пузатую Авдату и не знать, кого она
принесёт царю. Боги все же сжалились: иллирийка родила дочь. Но
Филипп не удалил от себя плод мимолётной страсти. Царь повелел
воспитывать обеих дочерей, законную и незаконную, вместе. Как он
решил, так и будет.
Ну, уж нет. Олимпиада не допустит,
чтобы эту сучку воспитали царицей. Вот и носилась по полям верхом
на подаренном ей отцом гнедом "фессалийце" дикая амазонка Кинана,
училась владеть оружием, как её мать, дочь племени воинов.
Клеопатра чинно сидела в гинекее под бдительным оком нелюбимой
матери и завидовала Кинане.
Отец выдал незаконнорождённую дочь
замуж за своего племянника, Аминту, у которого когда-то отобрал
царство. Родственные души, в обоих текла царская кровь, оба удалены
в тень. Соединённые без желания, по непонятному расчету
всевластного отца и дяди, они вскоре полюбили друг друга. У пары
родилась дочь, Адея. Но счастье было совсем недолгим. Пал от руки
убийцы Филипп и младший брат Клеопатры, которого она едва знала, и
помнила больше пятилетним ребёнком, смешно хмурящим брови и
склоняющим голову набок, взошёл на престол. Александр убил Аминту,
сделав сводную сестру вдовой. Клеопатра так и не узнала, сам ли он
решился на это или ему подсказали.
В день смерти отца она вышла замуж за
царя Александра Эпирского. Филипп был заколот прямо на свадьбе, но
у дочери не нашлось для него ни слезинки, она готовилась навсегда
убраться из ненавистного дома. Клеопатра прежде ни разу не видела
мужа, родного брата матери, приходившегося ей, таким образом,
дядей, но, гоня прочь тревоги, готова была неустанно благодарить
его, что он заберет её далеко-далеко.