Клеопатра совсем окоченела.
Кристально-чистый горный эфир пьянил сильнее неразбавленного вина,
что довелось ей как-то попробовать, в шутку уболтав мужа. Она уже
собиралась вернуться, как взгляд её невольно скользнул по ложбине
между горой Томар, у подножия которой раскинулась священная дубовая
роща Додонского Зевса, и соседней. Царский дворец стоит на
возвышении и выстроен так, что с балкона гинекея окрестности хорошо
видны не меньше чем на десять стадий. Клеопатра часто бывала здесь,
разглядывая склоны гор. Разгоняла скуку во время вынужденного
зимнего затворничества. На белом фоне даже олень, выйди он на
опушку священной рощи, виден отлично, а уж пушистая огнёвка-лиса и
подавно. Редко звери подходят так близко к человеческому жилью, а
потому увидеть их отсюда, прямо с балкона – особая радость. Вот и
сейчас зоркие молодые глаза Клеопатры разглядели на снегу медленно
приближающуюся тёмную точку. Ещё одну. И ещё. По дороге, ведущей в
эпирскую Халкиду, шли люди. Много людей. Их число прирастало
десятками, сотнями, выходящими одна за другой из-за поворота
дороги, петляющей у подножий горных отрогов.
Не только у царицы острый глаз –
протяжно затрубил рог. В комнате заплакал проснувшийся Неоптолем и
Клеопатра поспешила к его колыбели. Не её дело печься о
приближающемся войске, то мужчин забота, а у неё поважнее занятия
есть.
Предание гласило, что именно в Эпире
обосновались, спасшиеся во время Великого потопа, Девкалион и
Пирра, от которых пошло новое поколение людей. Много веков спустя,
Неоптолем, сын Ахилла, величайшего героя, явился сюда во главе
своего племени, захватил страну и положил начало царской династии
Пирридов. Род его именовался так потому, что рыжий Неоптолем звался
в детстве Пирром[5]. К тому же одного из
своих сыновей, рождённых от Ланассы, правнучки Геракла, он назвал
этим именем.
Следующие поколения Пирридов впали в
варварство и утратили единовластие над Эпиром. В стране соперничали
несколько племён: молоссы, феспроты, афаманы, хаоны, долопы и
тимфеи. Долгое время сильнейшими считались хаоны. Они жили на
северной границе Эпира, соприкасаясь с иллирийцами, и вели с ними
постоянную войну.
Так продолжалось до греко-персидских
войн, после которых племя молоссов и род Пирридов вновь принялись,
шаг за шагом, возвращать себе утраченное влияние. Царь молоссов
Таррип ещё юношей, задолго до наследования своему отцу, некоторое
время жил в Афинах. Взойдя на престол, он объединил страну, дал
племенам эллинские законы, а многие обычаи горцев, вроде кровной
мести, запретил.