‒ Самой большой стигмы на планете Земля, мой друг! ‒ напомнил
графу Эдгар. ‒ Беда и удача ходят плечом к плечу. Мне уже стало
ясно, что именно эти двое уничтожили наш малый форпост. Но я готов
пойти на такие жертвы, если мы сможем выбить русских из стигмы и
взять её полностью под свой контроль. А уж позже разберемся с тем
тандемом. По данным разведки за последние три года русские открыли
около шести месторождений пораженного металла и залежей драгоценных
камней. Они сидят на полезных для нас ископаемых. Поэтому слушай
мой приказ, Карлайл. Пусть начинают действовать изгои и дай
распоряжения нашим агентам, чтобы те начинали собирать всю
информацию по роду Лазаревых.
‒ Как прикажете, ваше величество, ‒ с тяжелым вздохом,
согласился лорд. ‒ Я отдам нужные распоряжения.
***
Смежная стигма Романовых.
Главный форпост Ин-Дар
Местные казематы…
Двое посланников находились в коленопреклонённом положении в
полной тишине. Лишь два вида магических сил черного и фиолетового
цвета Хааоны и Маннеха медленно сливались воедино, пытаясь
сформировать нечто ужасающее и непостижимое для этого места. И в
одно из мгновений ценой прорвы энергии им это удалось сделать.
Поток концентрированной высшей магии внезапно разом увеличился,
раздался громкий пронзительный хлопок вперемешку с мерзким
шипением, и в тот же миг вся область оказалась затянута едким
маревом, а затем из искусственно созданного черно-фиолетового
тумана вдруг медленно вышагнул статный эфемерный силуэт
чудовищно-прекрасной женщины.
‒ Здравствуй, дочь моя, ‒ чарующим тоном прошептала странница и
оба посланника тотчас вздрогнули и панически сглотнули, не в силах
поднять глаза. ‒ Надеюсь, ты понимаешь, Хааона, что я огорчена?
Сильно огорчена…
‒ Отвратительное место…
Внешний вид прибывшей будто полыхал черным огнём, однако это
оказалось всего-навсего своеобразным экзотическим убранством.
Складывалось впечатление, что пылали даже волосы всё тем же
нескончаемым пламенем, но нет, такова была Хаарса. Такова была её
истинная суть. И видели её отнюдь не многие, лишь жалкие единицы.
Каждый шаг, каждое движение, каждый взгляд, каждое очертание
бесподобного и чудовищно-очаровательного тёмно-сиреневого лица, всё
это трубило о величии и силе присутствующей здесь хранительницы
Мерраввина.
Несколько кратких мгновений и во всё такой же гробовой тишине
эфемерный силуэт женщины с интересом оглядывался по сторонам, но в
следующий миг та разочарованно фыркнула: