- За медицинские операции нобелевку
не дают, - саркастически хмыкнув, сказал мужской голос. – Да и не
за какие не дают.
Врач рассмеялся. По тону его голоса
чувствовалось, что он был очень доволен, что пациент «скорее жив,
чем мёртв».
Пациент, как не выворачивал глаза,
говорящего не видел, а поднять голову от подушки не мог.
- А вот если описать случай в
журнале, то почёт и уважение в медицинских кругах нам с тобой,
Верочка, было бы гарантированно. Да-а-а… Но это не наш случай. Да и
не нужно мне ничего… Главное, что он выжил! Но какое сердце! Ведь
ни на секунду не остановилось. Я ковыряюсь в нём, пулю вынимаю, а
оно дрожит, но бьётся. Бля-я-я!
Краешком сознания полковник понял,
что этот голос ему был знаком, но имя… Имя человека – хозяина
голоса, он вспомнить не мог.
- Почему вы, Андрей Юрьевич,
говорите: «Мы»? - кокетливо проговорила девушка, продолжая
заглядывать полковнику в зрачки. – Это всё вы.
- Нет-нет, Верочка, без вашего
ассистирования я бы не справился.
- Да ну вас! Так и стоит перед
глазами, как вы кусок кости ключичной доставали. Там же артерия… А
крови сколько! А мусора и осколков! Бр-р-р! Он уже две недели
лежит, а ни нагноений, ни сепсиса…
- Сплюньте, Верочка! Только не на
пациента.
- Тьфу, тьфу, тьфу. Вы ювелир, Андрей
Юрьевич.
- Если бы я был ювелиром, жил бы в
Израиле, - хихикнул «Андрей Юрьевич».
- «Так», - подумал полковник, -
«военврачей с таким именем-отчеством я не знаю. Или меня знают, а я
нет? Так не бывает».
Полковник решил проверить горло. Не
ранено ли? Руки поднять, чтобы потрогать, он не мог, как, впрочем,
не мог и пошевелиться. Он чуть кашлянул, проверив связки.
Нормально! «Кхек» получился сносный.
- Пить, - проговорил он, и его грудь
снова вспыхнула болью.
Девушка отшатнулась и из-за её спины
раздался смешок, а потом восторженный возглас:
- Ну, Абдула, ты даёшь! Кому
рассказать – не поверят.
- А ты не рассказывай, - едва слышно
прохрипел…
- «Абдула? Какой-такой «Абдула»?
«Абдула» - это не я, - мелькнула мысль.
- Какой я тебе «Абдула»? Мой позывной
«Сармат», если что, - сказал полковник и закашлялся, одновременно
застонав от боли. От боли же он и потерял сознание.
- Странно, - сказал военврач,
обращаясь к обернувшейся к нему Верочке. - Уж кому, как не мне,
знать его позывной. – «Сармат», это позывной…