Но жена ему попалась стойкая. Как
оказалось, она влюбилась в него ещё когда они учились в школе, а он
об этом не знал. Жили они в детстве в одном доме вот и встретились
в девяносто первом. Встретились и поженились. Юрий был младшим
ребенком в семье. Два старших брата жили в Москве, поэтому квартира
родителей, по умолчанию, досталась Юрию. В ней сейчас и жили его
жена и дочери. А он теперь жил в этой квартире и в чужом теле.
Юрий заметил, что стоит у стола с
ножом и перед ним на кухонной доске лежит кусок масла.
- «И на хрена? - подумал он. - Хлеба
то нет».
Он открыл морозилку. Холодильник был
громадный, трёхкамерный, японский, на сто десять вольт и
подключался через трансформатор. В морозилке кроме какой-то кости с
остатками мяса и пельменей, лежала замороженная булка хлеба.
- «Наша привычка», - подумал Юрий,
вынимая полиэтиленовый пакет с хлебом. – «Жаль, микроволновки
нет».
Что такое микроволновка Юрий даже не
стал обдумывать. За последний месяц у него в голове столько раз
всплывали воспоминания о приборах из будущего, что он уже с ними
свыкся и перестал сильно сожалеть, что приборов ещё нет.
Вода в кастрюле уже была тёплой и он
завязав полиэтилен, опустил хлеб в воду. Пока закипит вода, хлеб
немного разморозится и с него можно будет срезать корочку. На
бутерброды с маслом хватит. А пока… Юрий прошёл в зал и присел на
диван. Раны ещё болели, правая рука находилась в гипсе.
Перед диваном стояла чёрная корейская
тумба под телевизор со стеклянными дверками. На полках внутри
стояли: видик, дек с усилителем и кассеты, на тумбе, большой
японский телевизор «Шарп», пульт от которого валялся на диване. По
обе стороны от тумбы располагались два шкафа: один для верхней
одежды, другой для белья.
- «Одному достаточно», - подумал
Юрий.
За месяц о уже переболел и
перестрадал по поводу своей семьи и сейчас только вздохнул, а
поначалу «кушать не мог». Да ещё голова лопалась от разнородной
информации. Особо мучили совместные с Сергеем воспоминания,
которые, как оказалось, оценивались двумя людьми по-разному.
Например, их разлад каждый
воспринимал, как предательство другого. И Юрию пришлось
потрудиться, чтобы преодолеть конфликт интересов у него, у Юрия,
потому, что личности Сергея не существовало. Осталась только
память. Память о будущем тоже была памятью Сергея и, естественно,
была без его семьи.