Рейсер. На пути к вершине - страница 43

Шрифт
Интервал


И он уходит назад, чтобы поймать мой слипстрим! Которого, конечно же, для контратаки не хватит.

Я опять лидирую!

Но на этот раз сделаю всё и даже больше, чтобы это место у меня не отняли.

Габсбург же позади обратно проходит Лизу, а Йоэл примерно на секунду отваливается от Каллума. Всё правильно: я здесь не один. И надо учитывать всех, никого не упускать из виду. Иначе можно проморгать нечто очень и очень важное.

Норрис пробует атаковать Дарувалу, Форман отыгрывает место назад… Ё-моё, что творится! Вперёд, вперёд, уезжаем от них!

Тройная борьба Айлотта, Габсбурга и Эрикссона; в середине пелотона разбираются между собой «ВАРы»… Да, так держать! Монца не должна быть скучной! Вуху-у!..

Пятый круг. Я увеличиваю отрыв, Дарувала не может за мной угнаться! Я как будто надышался веселящим газом – почему мне так хочется смеяться во всю глотку, проходя вживую изъезженные в виртуале тысячи раз повороты? Без сомнения – это моя любимая трасса. Хоккенхаймринг, на котором я одержал пока что единственную победу в «трёшке», с ней точно не сравнится.

Лиза обгоняет Ландо, в конце первой десятки зарубились две «Премы»… Что может быть лучше острой, равной борьбы, в которой у каждого есть шанс выдвинуться?

Это и есть дух гонок.

С третьего по седьмое место всё буквально бурлит, и я уже не успеваю отслеживать, кто на каком месте. Посмотрю потом – в финишном протоколе.

Пауль молчит – и правильно делает. Нечего меня сейчас отвлекать. Особенно когда машина работает как часы, а я с Дарувалой на хвосте, но чуть в отдалении, отъезжаем от основного пелотона. А то ведь могу и ошибиться… Так что мы не рискуем.

Заканчиваю восьмой круг. С пит-лейна вывешивают табличку:


19P1 ‘44”6

27 +0.9

31 FL ‘44”4


Ого, как Норрис ускорился-то. И Лиза следом за ним – парочка «Карлинов» понемногу отрывается от своей группы. Надо бы и мне увеличить темп. В конце концов, шины должны позволить. Им даже двадцати кругов нет, считая квалификацию.

– Пятнадцать минут, – коротко говорит вдруг Пауль.

Время, оставшееся до конца основного тайминга.

– Понял.

Надо продержаться. Это ведь не так долго, да?

Круг, за ним ещё один… Ощущение времени пропадает, остаётся только пространство, сквозь которое мчусь я – сгусток плоти внутри пятисоткилограммовой пули из углепластика. Все другие вещи теряют значение; я растворяюсь в море чистой скорости. Наверное, это и есть нирвана – когда личность просто отключается, смытая потоком невыразимых словами чувств. Теперь даже без «тумблера»… как в том году в Имоле.