– Привет, – сказал он, как ни в чем не бывало.
– Привет, – ответил я. – Что ты здесь делаешь?! – Олле выглядел необычайно довольным тем впечатлением, что произвел. Наверно он давно представлял себе этот момент.
– Пойдем, – пригласил он. Мы прошли в кабинет. – Я здесь редко бываю. Только по особым случаям. Ты пешком?
– Нет, конечно, на лифте. Я бы весь день поднимался. – Он хохотнул. – Что все-таки с ним не так? – спросил я.
– Чепуха все это, – сказал Олле, – надо отвечать «плевать я хотел на лифт, я эксперт, а не лифтер».
– Черт.
– Забудь.
– Дай-ка взглянуть… – я подошел к окну, – не слабо.
– Да, мне тоже нравится. Хотя, наверно, уже не так. Я подумал, пора тебе заканчивать с паззлами. – Ну, наконец-то!! Внутри и так клокотало от неожиданной встречи. Неужели все?! – Все это интересно, – продолжал он, – но не до такой же степени… Я думаю, тебе пора заняться серьезными вещами.
– Ну, ты даешь! – только и смог сказать я. Мы с Олле немного похожи, он тоже, малость, тщеславен. – Как же ты умудрялся скрывать столько лет? И вы еще смеялись надо мной! Ну, вы и скоты! – Олле беззвучно трясся от смеха, широко открыв рот. – И Кристина знала?!
– Конечно. – Олле внимательно смотрел в глаза и наверняка заметил, как у меня внутри все сжалось. – Шутка. Никто не знает, кроме Супрема. Ты второй. – Мне все равно стало неприятно.
– А дети?!
– А им-то чего? – Он махнул рукой, – это им совсем не интересно. Не нужно особо распространяться, ладно?
– Само собой. – Я сел. Он тоже.
– Вкратце, – продолжил он, – есть кое-что, о чем надо подумать. Это немного касается паззлов, но… это совсем не то, чем все занимаются. Если бы я знал какого-нибудь эксперта со столетним сертификатом или выше, я бы, наверно, у него спросил. Но это долгая история, а вдруг он окажется мудаком? К тому же я стараюсь не работать с регулятором. Я подумал, ты лучше всего подходишь. Какой у тебя допуск? – Подумать только, он даже этого не знает!
– Год, – сказал я. Возможно, в любой бы другой ситуации я сказал это с гордостью, но сейчас мои заслуги выглядели блекло. Олле мой ответ как будто разочаровал.
– Год? – переспросил он, – я думал десятка… – Ничего себе «десятка»! Это говорит он, сидя, небось, с этой самой «десяткой» на «крыше мира»? Врет, конечно. Все он знает. Я развел руками: