– Всего не знает даже Господь Бог, – скромно ответил номер 375/14, царапая седой каракуль на щеке – щетина густо выперла.
– Это верно, – зевая, согласился Горячий. – Даже чёрт не знает, что эта проволока под напряжением в сто сорок вольт.
– Гонишь?! – удивился Папа Карлович. – Неужто правда?
– Можно проверить, – спокойно ответил Горячий. – Ватник сними и садись голой ж…
– Нет уж, спасибочки, я постою.
Горячий зло посмотрел в сторону проволоки.
– Живём, бляха-муха, как в фашистском концлагере, если не хуже. Там хоть были враги, захватчики. А тут – свои фашисты. Доморощенные. Я всех бы их порвал – дай только волю.
Папа Карлович пожал плечами, раздавленными каторжной работой на лесоповале.
– Вот потому и не дают ни свободы, ни воли. А вот когда маленечко остынешь…
– Я только в гробу остыну!
– Ну, там-то мы все одинаковы, – согласился Папа Карлович и продолжил «колючую» тему: – А мне вчера электрик говорил, что в проволочной цепи есть участки, где стоят предохранители. На столько-то ампер, я не припомню.
– Это они специально оставили! – подхватил Горячий. – Я ж говорю, что эти твари хуже фашистов!
– Специально? Зачем?
– Русская рулетка. Знаешь? «Колючка» называется или «Шашлык».
– Нет, не знаю. Ну-ка, расскажи.
– Папа Карлович, да всё довольно просто. – Горячий сплюнул, отвернувшись. – Тут фраера в картишки режутся, а проигравшийся должен голой грудью на амбразуру броситься – на колючку. Если повезёт – живой останется.
А нет – шашлык получится.
– Сурово.
– А как ты хотел? Зона всё-таки – не зона отдыха.
– А в соседней зоне, – прошептал кто-то сбоку, – мины стоят на растяжках.
– Ерунда. – Горячий отмахнулся. – Там сигнальные мины. Много будет шуму, но человек останется живой. Ну, может, кое-что ещё и в штанах с перепугу останется. Но главное – будет живой. Разница есть?
Мужики возле костра ещё немного покурили на верхосытку, поговорили. Где-то за деревьями три раза шарахнули в подвешенную рельсу. Промороженная сталь истошно взвизгнула, точно живая – эхо завизжало по тайге, разлетаясь по дальним урманам, пугая зверей и птиц.
Горячий нехотя поднялся, посмотрев на конвойного, открывшего двери теплушки, стоявшей неподалёку.
– Ну, пошли! – Горячий сплюнул под ноги. – А то сейчас опять хайло разинут…
– Это у них запросто! – загудели зэки, тоже поднимаясь и второпях досасывая окурки. – Пошли, пока работа в лес не убежала!