Вообще оказалось, что я теперь не могу многого. Потерял не только бизнес и деньги, но и все возможности, что давали связи семьи. Помогать мне никто не хотел под страхом ссоры с отцом. И я понимал такую реакцию и даже не обижался на тех, кто вчера всеми силами пытался заинтересовать меня в сотрудничестве.
Понимая, что скоро могут понадобиться деньги на обустройство нашей жизни с малышом в Лос-Анджелесе, я выставил пекарню на продажу. Денег она приносила немного, а расширяться некуда. Зато вырученного хватит на длительную аренду приличного дома в пригороде. Того дома, куда привезу Милену, едва близость к клинике станет необходимой. Это я решил несколько дней назад, и отвертеться ей не удастся. Уверен, она прекрасно понимает ответственность за собственное здоровье и благополучие малыша, и не станет спорить, что ранчо – не лучшее место для родов.
В субботу мы с Хэнком решили сделать небольшой перерыв в делах. Приготовили вместе ужин и остались дома, чтобы поесть вместе с Миленой. Она появилась точно после окончания рабочего времени. Бледная и слегка сонная, удивилась, увидев нас двоих. Потом улыбнулась одними губами и присела за стол.
- Ты в порядке? – ее вид мне не очень понравился.
- Все нормально, просто устала.
- Тебе не обязательно работать в выходные.
- Я не все успеваю делать в будни.
Она и правда устала, потому что в ответах не проскальзывало хоть какого-то протеста или вызова. Просто разговор двух людей. И это уже намного лучше, чем наше последнее общение. Надеюсь, дело тут не только в усталости.
- Давай завтра отдохнем, как следует. Съездим куда-нибудь, погуляем. Здесь очень много красивых мест.
Хэнк чуть скосил на меня глаза. На самом деле я понятия не имел, есть ли здесь красивые места, но найду обязательно, если она согласится. Милена ответила странным взглядом. Не согласилась, но и не отказала. Скорее ушла от ответа и предложила садиться за стол. Ужин прошел нормально. Даже более чем. Оказалось, мы трое вполне можем обсуждать рабочие вопросы. Команда из нас вышла замечательная, и я доволен текущими результатами. Милена, поев, повеселела, перестала выглядеть такой замученной. Впервые за полгода я слышал ее смех и ревниво посматривал на Хэнка. Над моими шутками она вряд ли станет скоро смеяться.