Во-вторых – и это гораздо более сильный мотив, – мы хотим верить в то, что родители создают преступников, потому что, предполагая это, мы уверяем себя, что в своем собственном доме, где мы не делаем ничего плохого, нас такая беда никогда не коснется. Я знаю об этом заблуждении, потому что и сам так думал. Когда я познакомился с Томом и Сью Клиболд 19 февраля 2005 года, я воображал себе, что скоро узнаю обо всех их пороках. Я работал над книгой «Далеко от яблони» о родителях и бросающих им вызов отпрысках и думал, что эти родители станут для меня образцом того, как нельзя воспитывать детей. Я никогда не представлял себе, что они подтолкнули своего ребенка к этому акту чудовищного насилия, но считал, что в их истории будет огромное количество явно заметных ошибок. Я не хотел, чтобы Клиболды мне понравились, потому что тогда пришлось бы признать, что происшедшее не было их виной, а если это не их вина, то никто из нас не может считать, что находится в безопасности. Увы, на самом деле они мне очень понравились. Поэтому мне пришлось отказаться от мысли о том, что психопатия, лежащая в основе бойни в Колумбайн, могла зародиться в чьем-то доме. Такое невозможно угадать или предсказать; оно налетает, как цунами, и смеется над всеми нашими приготовлениями.
По рассказам Сью Клиболд до Колумбайн она была обыкновенной матерью из пригорода. Тогда я ее не знал, но после трагедии эта женщина нашла в себе силы быть мудрой в своем несчастье. Продолжать любить при таких обстоятельствах – это смелый поступок. Ее щедрость в дружбе, ее полная жизни любовь, ее способность быть внимательной к людям, которые я ощутил на себе, делают трагедию в Колумбайн еще более страшной. Я начал с мысли о том, что Клиболды должны были отречься от своего сына, а закончил пониманием, что нужно куда больше сил, чтобы оплакивать его преступление и не переставать любить. Чувство Сью к ее сыну видно любому, кто читает эти пропитанные горем страницы, а ее книга несет в себе сложное послание. Она утверждает, что хорошие люди совершают плохие поступки – и это нам сложно воспринять с точки зрения морали – и что ужасное деяние не уничтожает других действий и мотивов. Основной смысл этой книги ужасает: ты можешь не знать своих собственных детей, и, что еще хуже, твои дети могут оказаться для тебя совершенно неизвестными. Незнакомец, которого ты боишься, может быть твоим собственным сыном или дочерью.