Приказ звучал… безумно. Наследная
графиня без лица, без каких-либо признаков. Пропала. Откуда, куда?
Почему ее ищут? Грозит ли ей опасность? По крайней мере, опасность
большая, чем оказаться в руках Рахель, а к тому все и идет.
Вопросы имелись, даже слишком много,
но задавать их было боязно.
Ситуацию спасла Диана. Славная
невозмутимая Диана!
— Слишком мало сведений. Есть
еще?
— М, нашей гениальной Охотнице нужна
помощь? — переплела пальцы Рахель.
— Даже опытному Охотнику нужно знать
больше, чем просто имя и возраст, — Диана пожала плечами, из-за
чего чуть не вывалилась с места, занятого на сидении.
Рахель фыркнула.
— Никчемное поколение, — процедила
она, имея в виду совершенно всех присутствующих здесь геммов.
Они-то с Михаэлем относились к поколению предыдущему, третьему.
«Спасибо, хоть пометом не обозвала,
учитывая, как она любит собачьи аналогии, — подумалось Норме. — Как
все-таки славно, что даже Сияющие не могут читать мысли. Разве что
сам Диамант…»
— А теперь навострите свои уши,
щенки, — Рахель подалась вперед, поставив локоть на граненое
колено, обтянутое кожаными брюками. — Дочь графа Андрея Дубравина
вот уже десять лет как… мертва. По крайней мере, так утверждал ее
отец. Задавать ему вопросы напрямую не стоит, так как он явно
что-то скрывает и будет продолжать скрывать от нас. Не смотри так
на меня, синеглазка, — цыкнула она на Норму, хоть та даже не
поменялась в лице. — Твой слабенький талант Дознавателя не сможет
расколоть Дубравина — он слишком высоко летает, а лгать, как
молиться, приучен сызмальства. Разве что, однажды он просчитается и
попадет уже в наши руки… — Рахель мечтательно запрокинула шею. —
Выясняйте, как хотите. Больше информации дать мы не можем. Но скажу
вам одно…
Она снова наклонилась вперед, точно
хотела поведать геммам секрет:
— Если найдете доказательства тому,
что сам Дубравин — еретик, я, пожалуй, даже не стану вас
калечить.
— А он еретик? — разлепил пересохшие губы Илай.
— Граф — советник ее императорского величества. Сам как думаешь,
тупица?
Норма не считала тупицей ни себя,
никого из геммов, но слова Рахель требовалось как следует
обмозговать. В тесной карете, по соседству с полыхающим Лесом, чья
температура тела всегда была ощутимо выше, чем у остальных, и
ощущалась, как лихорадка, соображалось туго. Да еще и Илай,
благоухающий на всю карету конским навозом…