Эта – уже не от командования.
Размером поменьше, бумага у неё похуже. Характер текста –
подрывной. Точно, какие-то революционеры постарались.
Надо сказать, что демобилизованных и
пленных, вызволенных из Японии, из города всё же уже вывозили. Весь
рейд Владивостока был забит судами. Причем видел я там не только
российские флаги, но и были суда немецкие, английские и
бельгийские.
Я и поручик должны были отправиться
домой по железной дороге. Так командование решило в отношении
большинства бывших пленных. Для нас никто исключение делать не
собирался.
Мне и Александру Владимировичу
несказанно повезло. Наш эшелон уже сегодня вечером отправлялся, так
что мы в городе не задержались. Да и честно говоря, делать в нём
было нечего. Даже нормально поесть, по словам поручика-привереды,
тут было негде. Все рестораны во Владивостоке стояли с закрытыми
дверями.
В Мацуяме Александр Владимирович из
лагерного котла питался и всё ему хорошо было, а тут начал чудить.
То ему не так, другое… Достойная его еда – только в хорошем
ресторане… Понятное дело – дворянская кровь проснулась, в жилушках
забурлила. Хорошо, со мной ещё разговаривать не брезгует.
- В нашем эшелоне будет более
шестисот моряков из команд эскадры контр-адмирала Небогатова, -
сообщил мне Александр Владимирович. – Офицеров кроме меня – всего
трое. Лейтенант и два мичмана.
Что-то маловато офицеров… Как с таким
контингентом и доедем...
Настроение-то у бывших пленных и
демобилизованных весьма буйное. Вон, во что город превратили…
Во Владивостоке-то хоть какая-никакая
власть имеется, а дорогой? Может же разразиться в эшелоне полная
анархия…
Мысли свои я Александру Владимировичу
озвучивать не стал. Нечего его раньше времени расстраивать.
Вот скоро нам и отправляться.
- Боцманов собери, - отдал мне
распоряжение поручик уже на перроне. – Через них дисциплину будем
поддерживать.
Боцманов оказалось не богато. Едва
один на три вагона.
- Маловато будет… - вздохнул
лейтенант.
Мичманы ему согласно кивнули.
- Исключить в экипажах пьянство, -
это было главное, что попытался вложить в головы собранных мною
флотский лейтенант.
Исключишь его, как же… Свинья грязи
найдёт.
Уже на первой же станции по перрону
шатались поддатые морячки. Мичманы только разводили руками – ничего
сделать не имеем возможности.
Кстати, станционный буфет оказался
уже разгромлен ранее проезжающими. Ну, значит у нас в эшелоне дело
не так и плохо. Оказывается – хуже бывает.