Тут нас староста вагона всех и
выручил. У него одна четвертная банка с китайской водкой оказалась
припрятана и закуски немного.
Полечились. Вроде и лучше стало. У
меня даже подъём сил образовался.
Тут в двери вагона кто-то застучал.
Открываю – там мужик. Наш, солдатик. Санитар. Повязка с крестом на
рукаве у него имеется.
- Где хоть мы? – санитара
спрашиваю.
- Омск.
Во, уже где мы… Ну, хоть знать
буду…
- Чего тебе? – опять санитару вопрос
ребром ставлю.
- Можно к вам? От своего эшелона
отстал…
Говорит это санитар, а сам немного
полу шинели в сторону отогнул, а там у него – четверть.
С таким грузом, да не пустить…
- Залезай, гостем будешь!
Руку санитару подал, помог забраться.
Четверть ещё у него принял. Народ-то в вагоне разохотился. Хоть
часть дорогой уже сошла, но больше двадцати душ ещё нас осталось.
Из банки старосты вагона на каждого не по много досталось. Сейчас и
добавим радости…
Санитар со всеми уважительно
поздоровался, спросил какое место занять он может.
- Вон, тут располагайся. – я ему
рядом с собой на нары указал.
Для хорошего человека места не
жалко…
Глава 20 О бабах, картах и водке
Я лежал на нарах в вагоне и
размышлял.
О чём? О жизни своей. О везении и
невезении. О добре и зле. О мужиках и бабах.
Только вроде всё наладилось и
опять…
Бабы – дуры. Не все, но
некоторые…
Нет, и среди мужиков прибабахнутых
тоже хватает. На одних женщин нечего грешить.
Так вот, от баб-дур – мужикам
зло.
Оно, зло, ещё и от водки, и карт. Так
говорят. Сам это я неоднократно слышал.
С водкой у меня проблем нет. Выпиваю,
конечно, но без фанатизма. Безудержной тяги у меня к алкоголю не
имеется. Да и боевые искусства, и пьянка плохо друг с другом
совмещаются. Что буза, что и всё остальное.
Карты…
В лагере многие в них играли. Это –
от безделья. Большинство работы ведь не имели. Всех дел за день –
поесть сходить, да за собой чашку вымыть. Поэтому, кто – картами,
кто – лото время убивал.
Идёшь по лагерю и слышишь - «Один как
перст», «Барабанные палочки», «Силетерские ушки», «Горбачики»,
«Стульчики», «Косарики», «Новобранец», «Девчонка», «И туда, и
сюда»…
Играли наши пленные в лото чаще на
папиросы. Одна карта – одна папироса. Пачка в двадцать штук стоила
пять - шесть копеек. Так что, игра не по-крупному шла.
На лото ещё и по-другому некоторые
зарабатывали. Не играли в него, а делали из бамбука номера и
вырезали карточки. Шутка ли – полный комплект не меньше двух рублей
стоил.