Да. Я уже тогда почувствовала неладное. Но,
несмотря на охватившую после этой странной встречи тревогу,
продолжала верить в себя и в Кирилла — в наше будущее, а потом и
вовсе забыла об инциденте. Ведь мы любили друг друга еще со старших
классов. Девчонки часто липли к нему, и, может, я и не дотягивала
до многих из них: красивым балеткам предпочитала строгие лодочки и
косметикой почти не пользовалась — но все же. Любовь просто так не
выкинуть.
Вот только спустя два года Кирилл стал
отдаляться. Часто пропадать или отменять встречи. Говорить, что
занят, и на него навалилась куча работы. И я верила. Верила до
последнего, пока он не предложил нам расстаться.
– Кать, мне просто нужен таймаут, – сказал он
накануне, мягко и бережно сжимая в своих теплых ладонях мое лицо. –
Ну же, не плачь, родная. Я не хочу, чтобы ты плакала. Все будет
хорошо.
Но я все равно плакала, не в силах сдержать
эмоции. Плакала, уткнувшись в его кожаную куртку, и после, вечерами
в подушку. Видимо, предчувствовала: хорошо не будет. Не верила, но
предчувствовала.
Дверь аудитории три-пятнадцать с силой
захлопнулась, и мое сердце предательски дрогнуло. Не могла
поверить, отказывалась верить!
Остатки лекций прошли как в тумане. Обычно
активная на занятиях, сейчас я с трудом могла сосредоточиться на
том, что говорили преподаватели. Мысли предательски
возвращались к Кириллу.
Теперь я все вспомнила. Вспомнила столь
отчетливо, будто только вчера Инна Соколова зажала меня в этом
ужасном коридоре, грозясь увести моего парня. И увела, как и
обещала. Я даже не догадывалась, какими способами или силами, но
увела. И оттого во мне все больше росла уверенность, что Инна
наплела Кириллу с три короба, а он и
поверил.
Что делать? Оставить все как есть… или? Или
что? Что мне сделать?
Отсидев до конца занятий, я еще долго не
могла подняться с места. Но потом, словно повинуясь какому-то
внезапному порыву, полетела на стоянку. Уже позже
подумала, что глупо было даже пытаться. Но в тот момент я
была твердо намерена поставить все точки над «и». Или хотя бы
попытаться открыть глаза тому, кто слеп. В душе теплилась искра
слабой надежды.
Он стоял там, где я и ожидала: рядом со своим
автомобилем — и даже успел завести мотор. Еще пару минут и я бы
опоздала. В голове крутились сотни вариантов, как начать разговор,
но стоило только увидеть парня, как все мысли моментально
выветрились из головы. Лучше бы он уехал. Тогда бы не пришлось
переминаться с ноги на ногу и подбирать слова, чувствуя себя не в
своей тарелке. Но говорить первой мне не
пришлось.