Ни о чем не думать, ни о чем не печалиться, не анализировать —
просто танцевать.
Купол раскрывался, как невидимый цветок, очередь окружила
танцующих, стремясь получить лепестки свежего влажного воздуха и
прохладной земли: Юлга никогда раньше так полно не чувствовала свою
стихию, разве что в далеком-далеком детстве. Пожалуй, Майя не такая
уж плохая, а что эксцентричная, так это все огневики такие…
Кто бы мог подумать, что соберется полный Круг?
Что Юлга окажется в полном Кругу?
Варт смотрел на трубку как на личного врага. После шепотка в
конце так и представлялась Юлга, падающая в пыль, суетящиеся медики
и прочее, прочее. От шепотка так и разило пси-воздействием, но, все
же…
Но он же говорил ей, чтобы она вышла пораньше. Предупреждал, что
очередь будет. Она только отмахнулась и перевернулась на другой
бок.
А еще он обещал, что проведет окольными путями, если она
попросит, и она попросила. Если учесть, что она вчера на него как
обиделась, так и до сих пор он ее обиду по телефону чувствует, то
это ей нелегко далось.
И тут Варт почувствовал нечто… не то, неправильное, то, что не
мог идентифицировать, то, что сам никогда не чувствовал —
Юлгино.
— Слушай, Хако, посиди тут, а?
— Что, достала тебя твоя девчонка? — Понимающе спросил Хако,
дернув острым ухом.
От него пахнуло насмешкой: несомненно, он слышал весь телефонный
разговор, он вообще все всегда слышал.
— Что-то навроде того. Племяшка поступает. — Неловко соврал
Варт.
— Ну, раз племяшка… как я могу тебя подвести? — Улыбнулся Хако.
— иди уж… Дядюшка.
Не поверил.
Ну и Окос с ним.
Так Варт оказался на площади перед институтом, когда танец был
уже в самом разгаре. Отчаянно ныла переносица, еще немного, и капли
крови окрасят пыль под ногами.
Слишком сильные эмоции вокруг: восхищение и радость толпы,
Юлгина увлеченность и настоящий пожар энтузиазма из непонятного и
незнакомого источника. Варту бы сбежать, закрыться, но слишком
любопытно.
Варт с трудом пробился в первые ряды.
Девчонки танцевали самозабвенно. У Варта уже давно не было
проблем с нормальным человеческим зрением, но сейчас ему
приходилось порядком напрягаться, чтобы не сбиться на эмоциональные
образы.
Они танцевали, как настоящий стихийный Круг... Да и сейчас и
становились Кругом. Варту говорили, что нет ничего прекраснее танца
инициации, и теперь он знал: не врали.