Да и их мать… Юлга хотела дождаться ее просветления и извиниться
перед тем, как уйти. На самом деле, это было единственным, что ее
действительно держало. Конечно, Юлга не была виновата, что
показалась ей похожей на неведомую Яльсу, но, все-таки…
Если она уйдет, а женщина сорвется… не хотела бы она начинать
свою жизнь в столице с чужого срыва! Мало ли, какой там может быть
дар…
Окончательно успокоившись, Юлга подумала, что за три дня
какую-никакую завалящую квартиру и работу найдет, то есть сможет
остаться в Тьене и готовиться к следующему году. Так что
предложение Варта не было ее единственным шансом, за который нужно
было бы ухватиться непременно. Если Ярт начнет настаивать, то она
уйдет со спокойной совестью. Ведь это он отвечает за мать в
отсутствие главы семьи, а она совершенно посторонний человек.
Чтобы не выглядеть нахлебницей, а Ярт все-таки не начал
настаивать, Юлга уточнила:
— Мои вещи в камере хранения, проплачены до завтра. Так что
завтра я сяду на поезд и уеду, или поищу работу — в любом случае,
здесь вы меня, Ярт, больше не увидите. Хотите, я заплачу за
жилье?
Варт возразил прежде, чем Ярт успел открыть рот.
— Мама тебя напугала. Брать с тебя после этого деньги: ты
послушай, как звучит! Злобные домовладельцы затаскивают ничего не
подозревающих гостей столицы в дома, заставляют их заселиться в их
лучшую комнату, а потом требуют отдать последние деньги? Так, что
ли? Ну, нет! Живи сколько хочешь забесплатно — не обеднеем. Ярт,
придется тебе обломиться, хотя перед родным-то братом можешь не
стесняться, он отлично знает, что твоя алчная душонка не против
содрать с бедной девушки побольше.
Выслушав эту тираду, Ярт только устало спросил:
— Ты в этом уверен, Варт?
— Абсолютно. И мама…
Ярт не стал возражать, просто пошел к лестнице на второй этаж,
самую чуточку — почти незаметно человеческому глазу — сгорбившись.
Юлга поежилась, не совсем понимая, почему ей вдруг стало так
грустно.
— Скажи матери, что я сегодня готовлюсь. К ужину пусть не
ждет.
А ужин оказался замечательный. Таким, наверное, бог смерти Окос
мог бы накормить свою привередливую жену: Юлга ела и ела, и ела, и
еще ела, просто не могла остановиться, а Варт, гад, все подкладывал
и подкладывал, видно, надеясь, что потом сможет катать ее по дому,
как шарик для боулинга.