Моргнув пару раз, девочка всё-таки
перебралась внутри машины к открытой двери. И выглянув из неё,
аккуратно наступила в мутную лужу резиновым сапожком.
Кроме пухлой вязаной кофты на ней
были тёплые болоньевые штаны с перемазанными в машинном масле
коленками. Наверное, комбинезон. Вода доходила почти до краёв
высоких сапожков. И девочка шагала к берегу очень медленно и
осторожно, стараясь не зачерпнуть по пути мутной жижи.
— А вы точно не будете меня
ругать... — Прежде чем выйти на берег, девочка поправила
налезающую на глаза шапку и поджала тонкие губы, словно собираясь
расплакаться. — Я же вам ничего плохого не сделала...
Я медленно кивнул, постарался
улыбнуться как можно приветливей. И отошёл ещё чуть дальше от
угощения, увлекая Алису за собой.
— Она что, тоже немая что ли? —
Украдкой шепнула мне девушка.
Но её шёпот услышал не только я:
— Я не знаю... Говорят, что
да... Немая... — Девочка пожала плечами и, выбравшись на
берег, снова остановилась в нерешительности. — Я раньше
говорила, а теперь не могу...Я не помню, как так
получилось... Дядя Дима говорит, что, наверное, сильно
испугалась... Но я не помню, чего я так испугалась...
Явно нужно было сделать что-то ещё,
чтобы она перестала нас бояться. И чтобы Алиса перестала видеть в
ребёнке угрозу. Сделать или сказать... Ох, как же сложно жить без
языка!
— Но я слышу, как вы
говорите... — В моей голове снова раздался спокойный детский
голос. И девочка даже, наконец-то, немного улыбнулась, глядя мне
прямо в глаза. — Поэтому поняла, что вы хорошие... Вы даже
молча не ругались...
Вот как? То есть, с ней всё-таки
можно говорить так же, как с индикатором?
— Чё она говорит? — Недоверие Алисы
явно всё ещё требовало дополнительных действий.
— Скажите этой тёте, что я тоже
хорошая... — Улыбка на лице ребёнка сменилась лёгкой обидой.
Девочка смущённо почесала ладонь, утыканную серыми трубками. —
А то она плохо про меня думает...
Присев, я торопливо написал в грязи
о том, что девочка, очевидно, слышит наши внутренние монологи.
— Чего-о?! — Эта информация отнюдь
не добавила девушке спокойствия. Да ещё и Баз вдобавок снова
принялся метаться внутри своего гнезда.
— А это у вас там киса... А как
её зовут... А можно погладить... — Послышалась целая серия
равнодушных вопросов. Однако на лице ребёнка при этом нарисовалось
искреннее любопытство. И она всё-таки шагнула ещё чуть ближе.