И что?! Что?!
— Кровь-то ты вовремя остановил,
молодец... — Глянув на всё ещё стоящую рядом девочку, старик
остановил руку с папиросой на полпути ко рту. — И Федя тоже
молодец... Ольчёнок, внученька... Позови-ка сюда ещё Лану,
пожалуйста. Она там в большой комнате с Алисой и Сержиком должна
сидеть.
Девочка с готовностью кивнула и
снова быстро потопала прочь из комнаты.
Поднявшись со стула, седой врач
щёлкнул коленными суставами и устало прошаркал к окну. Толкнув одну
створку на улицу, он съёжился внутри куртки, прикурил папиросу и
пробормотал со сжатыми зубами:
— Но это тоже можно поправить.
Долго, трудно... Но беда в том, что печень у неё задело крепко... —
Оглянувшись, он замолчал и выпустил дым через нос. — В хорошие
времена я бы рекомендовал пересаживать. И даже сам смог бы на пару
со Светкой такой номер провернуть. Ну а сейчас, сам понимаешь... Ни
донора, ни операционной, ни препаратов...
Нет... Я не позволю... Всё это ещё
можно попробовать где-то найти!
— Сиди-сиди, поджигатель... Твои
дёрганья ей точно не помогут. Себе только навредишь. — Снова
выпустив густой дым в окно, старик глянул на меня с укором. —
Какого ляда вы от нас деранули, а? Ещё и хату пожгли... Мы что вас,
пытали что ли?! Сам же понимать должен — времена такие, что никому
толком верить нельзя. — Отвернувшись в окно, он ещё раз глубоко
затянулся и выбросил окурок. — Мы вот уже додоверялись... Пять
человек из десяти до Москвы доехало... Да Оленька вот ещё, душа
сиротская...
Может быть наше решение о побеге и
было слишком опрометчивым. Но сами же сказали — никому доверять
нельзя! Но не это сейчас заняло мои мысли...
Шишка на затылке снова
запульсировала тупой болью. И я вспомнил о том, что Алиса говорила
в машине, ещё по пути к повороту железной дороги.
Заметив, как я оглядываюсь, бородач
указал на тумбочку рядом с диваном:
— Вон там твои канцтовары. — И он
продолжил внимательно наблюдать за моими действиями, опять
потянувшись во внутренний карман куртки. Но теперь в другой...
Схватив рулон чековой ленты и
перьевую ручку, я нацарапал на ней только два слова.
Рука старика снова расслаблено
опустилась, когда я отложил ручку, оторвал кусок бумажки и протянул
ему.
— «Мясная фабрика»? — На морщинистом
лице нарисовалось искреннее недоумение. — Это ещё что такое?