Только на этих словах я осознал, что
не чувствую ни малейшей тени трупного запаха. Они, тут, конечно,
давно лежат на свежем воздухе. Полгода. Но даже от тысячелетних
мумий чем-то да пахнет. А здесь... Здесь сейчас гораздо сильнее
влажный и терпковатый запах сырого осеннего леса, чем тысяч и тысяч
мёртвых тел. А может, это они теперь так пахнут?
Чем обычно пах живой город? Духота
выхлопов, вкрапления ванили и выпечки из соседней пекарни или
жаренного масла из фастфуда. Иногда травяной запах свежескошенного
газона или масляной краски от покрашенных скамеек и заборов.
Горький асфальт и кислая бетонная пыль от новых дорог и покрытых
плиткой тротуаров. Вонь переполненной урны.
Но в мёртвой Москве был только запах
сырой земли, увядающей зелени и осыпавшихся жёлтых листьев. В
красивом парке этот запах навевает романтичное настроение. На
кладбище — тоску. Хотя во всех этих местах он абсолютно
одинаков.
А среди разноцветных гирлянд из тел
этот запах вызывал только смутную тревогу. Если здесь и была
какая-то система, ничего хорошего она нам явно сообщить не
пыталась.
— Но тут как «смысл»... — Задумчиво
добавил старый бандит, пока мы продолжали впечатляться разноцветным
зрелищем. — Вот у меня, к примеру, один кореш обитался в приёмной
областного губера. Темы там шакалил под распил. Ну а чтобы не
отсвечивать лишний раз, он там типа как обрабатывал письма от
населения. Эдакий первичный отбор устраивал. Если гражданин в
письме, к примеру, жалуется на дороги, водопровод, мусор и тому
подобное — такое пускаем дальше по инстанциям. А если в обращении
жалоба на каких-нибудь зомби-фантомов, которые с соседнего балкона
облучают гражданина из генератора смерти по приказу ЦРУ и Моссада —
то такое сразу в корзину. Чтобы не отвлекать уважаемых людей от
дела.
— И? — Заинтересовался историей
Николай. — В таких письмах было что-то про эти... Эти гирлянды? Или
про гостей?
— Может и было. Но суть не в этом.
Суть в том, что все... Я подчёркиваю — все... — Для солидности
Молот даже приподнял бровь. — Все письма от психов были
цветные.
— Цветные?
— Цветные. Разукрашенные. И
электронные, и те, что от руки. Разными ручками, фломастерами,
карандашами. Важные, с точки зрения психа, фразы нужно было
обязательно выделить ярким цветом. И жирным шрифтом. Менее важные,
но тоже нужные — чуть менее ярким. И курсивом. А обычные участки
текста, типа «здрасте — до свидания — довожу до вашего сведения»...
Эти уже как повезёт. Просто синие, чёрные, зелёные...