Мы пошли в палатку Смита – его там не оказалось. Он появился
только через минуту, и не один. С ним была симпатичная черноволосая
девочка лет десяти или двенадцати – в камуфляже и с рюкзачком за
спиной. Отнюдь не школьным. Нормальный штатный рюкзак для
спецподразделений, только в сильно уменьшенном варианте. На шее у
малышки висела штурмовая винтовка с подствольным гранатометом, и
детка удобно сложила на ней ручки.
– Ваше пополнение, – сказал Смит, кивнув на свою
спутницу.
Мы молча уставились на девочку. Она встретила наши взгляды без
малейшего смущения. И сразу стало ясно, что никакая это не
девочка, – ее выдавали глаза. Глаза человека, все в жизни
повидавшего и давно отвыкшего бояться. Не тем страхом, что
мобилизует силы и спасает жизнь в экстренных ситуациях, а другим –
повседневным страхом человеческих сообществ, рабским, подленьким,
изматывающим, годным только для формирования хронических
неврозов.
– Хорошая у тебя винтовка, – сказала Даша, удивленно
подняв брови.
Винтовку малышки я тоже опознал сразу – таких в распоряжении ОСП
было всего тридцать шесть штук. И четыре из них принесли на Землю
мы, когда вернулись из странствий по связанным мирам в компании
физика-теоретика Бориса Эпштейна и деревенской алкоголички Машки
Ситуации. Конечно, у нас давно научились делать подобные винтовки,
но эту выдавало клеймо с перекрещенными мечами – эмблема
исчезнувшей сверхдержавы Рорикон. И приклад был немного другой
из-за размещенных в нем элементов системы поглощения отдачи. В
земных винтовках от ее полного повторения отказались из-за
дороговизны и сложностей в производстве.
– Меня зовут Крошка, – сказала «девочка». – Как
вы уже догадались, моя внешность обманчива. На самом деле мне
двадцать шесть.
– Больше никого дать не можем, людей не хватает, –
сказал Смит. – Но Крошка одна стоит четверых. С ней сбор
разведданных у вас сразу выйдет на новый уровень.
– Можно узнать, каким образом? – спросил Гридин. В его
голосе не было и тени пренебрежения или насмешки.
– Она либер, – пояснил Смит. – Хотя сама
скромничает и грубо обзывает себя недолибером. Но уверяю, вы вряд
ли почувствуете разницу.
Сообщение американца вызвало у нас повторный всплеск интереса к
новому члену команды. Слухи о том, что на ОСП работает либер,
ходили давно, однако все считали, что это рекламный трюк
«Противодействия», призванный привлечь к сотрудничеству либеров.
Которые, вообще-то, категорически отказывались сотрудничать с
властными структурами любых уровней.