Усадьбу окружал парк, и самая старая
его часть уклоном сбегала к Малой Лисичке, чуть выше впадающей в
Лисичку Большую. (Потому и усадьба называлась «Белые лисы».)
Они с Сайко планировали форсировать
реку верхом. Втайне от леди Антарайн и гостившей в усадьбе
молодёжи. Расскажи они кому-то, забаву тут же бы пресекли – Малая
Лисичка была довольно быстрой рекой.
Майле даже заторопилась. Нужно было
промять Мрака. А если он снова хромает – оседлать для леди рыжего
Ясеня.
И вот как раз на прогулке Майле
выберет удобный момент и скажет леди Сайко, что больше не может
работать в усадьбе.
Почему? А она… Летит на Аннхелл, к
отцу!
Вот кому она бы с удовольствием
высказала всё! Да будь у неё настоящий отец, а не трус и свинья,
разве случилось бы с ней такое?
А ещё… она заставит себя поговорить с
наставником. Сегодня после обеда. Найдёт в себе какие-нибудь
силы.
В конце концов, ей не привыкать
заставлять себя. Надеяться ей не на кого.
Мама умерла, а отец – такая же
свинья, как этот Дисталь!
Майле покормила Мрака, Неженку и
баловника Ясеня морковкой. Слуги здоровались с ней совершенно
обычно. И она решила, что ночное происшествие осталось для них
тайной.
Настроение у неё сразу улучшилось. К
тому же Мрак перестал хромать.
Леди Сайко считала, что жеребец
дурачится. Неужели он такой же обманщик, как и все мужчины?
Майле оседлала Мрака. Поехала через
запущенный парк, нарочно выбирая труднопроходимые необихоженные
тропинки, чтобы нагрузить якобы больную ногу.
Мрак шёл бодро и всё пытался перейти
с шага на рысь.
– …Плебей и самозванец!.. – услышала
она и придержала разгулявшегося жеребца.
Этот гадкий голос она бы узнала из
тысячи.
Ирику Дисталю не спалось, и он уже
явился «ко двору»? А может, и не улетал вчера? Остался в гостевых
комнатах и всю ночь вынашивал кошмарные планы мести?
В усадьбе «Белые лисы» было
достаточно комнат для гостей. Леди Антарайн охотно привечала
молодёжь обоих полов, чтобы Сайко не было скучно.
И вот теперь гадкий Дисталь подбивал
на что-то скверное гостей, гуляющих по парку. (Леди Антарайн
поощряла ранние прогулки, и утром в парке хватало и пеших, и
конных, и забавляющихся со спортивным снаряжением.)
– …Предлагаю пари!.. – это опять был
Дисталь.
– Годится! – ответил какой-то
незнакомый голос.
– Я уверен, если мы напугаем его
чутка – он поведёт себя как любая дворовая шваль! Сразу к полисам
побежит!