— Я иду с вами! — сказал
мужчина.
— Еще чего! — возмутился Миша. — Мне
дома свободно дышать не давали, охраняли, докучали опекой, а теперь
ты и в столице хочешь мне жизнь испортить?! Так, что
ли?!
— Но… — попытался возразить мужчина и
замолчал под пристальным взглядом свободолюбивого подростка.
Видимо, понял, что с Мишей спорить бесполезно, поскольку знал его
очень хорошо.
Ибр пожелал нам хорошо отдохнуть, еще
раз внимательно посмотрел на меня и, развернувшись, раздраженно
направился к дому. Однако его подозрительный взгляд в тот день не
раз упирался в мою спину.
Понятное дело, домой мужчина не пошел.
Он не стал спорить с Мишей и решил наблюдать за нами издали. Не
попадаясь подростку на глаза. Наверное, нужно было охранника сдать,
чтобы не нервировал, однако я решил этого не делать. Это же
наблюдатель, который в случае неприятностей окажет помощь. Значит,
он полезен.
Я поморщился. Ибр опять зондировал мою
спину.
Может, мне его все-таки
сдать?!
Ну надоел мне его прищуренный взгляд.
Страшно надоел. Понимаю, что старый воин меня подозревает.
Подозревает в чем-то плохом.
Например, в том, что я втерся в
доверие к молодому поколению семьи де Бруоз с корыстной целью. И
теперь живу в их доме, в гостевой комнате, трапезничаю за одним
столом с молодыми хозяевами и даже влияю на их поступки.
И ведь не зря подозревает меня старый
черт. Ведь я действительно познакомился в трактире и прибился к
парням не просто так, хотя поначалу знакомство было
совершенно случайным и сумбурным.
Вообще-то я с большинством людей
стараюсь вести себя дружелюбно, не люблю ссориться, считаю, что
лучше худой мир, чем добрая война. Но в новом мире мне пришлось
изменить себя, чтобы в один прекрасный момент не сдохнуть. Поэтому
не считаю, что особенно виноват в тех приятельских отношениях,
которые сложились у меня с парнями. Они не негодяи и не моральные
уроды, приятные молодые люди, с которыми не грех
дружить.
Однако Ибр был уверен, что, дружа с
Мишей и Натаном, я преследую только корыстные цели.
На самом деле в данный момент вопрос
моего выживания не стоял настолько остро. В Вольных
баронствах на меня еще никто не начал охоту, я ни с кем не
поссорился, никому не перешел дорогу. Меня почти никто не
знал, и я никому ничего не был должен. Поэтому несколько
расслабился и стал вести себя в привычной земной манере —
вспомнил, каким был раньше…