— Выходи, – грубо велел он.
— Что? – непонимающе подняла на него заторможенный взгляд. – Это еще зачем? – опустила глаза на его руку. Он протягивал мне пластиковую бутылку с водой.
— Выходи, Катя, – с нажимом повторил он. – У тебя глаза мутные и вид такой, словно ты заблюешь сейчас всю машину. Я бы тебя на обочине оставил, честное слово, может, думала бы головой в следующий раз, – зло выплюнул он.
— Меня не тошнит, – взяла бутылку с водой и вышла из машины, прижимаясь всем телом к опоре.
Второй бокал коктейля был лишним. Перед глазами расплывалось, накатывала слабость. Зачем я вообще пила? Ведь не любила это дело. Вся эйфория и радость улетучились, словно их и не было, а осталось четкое понимание, зачем я пошла в бар. Потому, что боялась встречаться с Родионовым и признаться в том, как ждала окончания недели, чтобы увидеться с ним.
— Он приехал? – спросила я, взглянув на Марата.
Охранник снова курил и, как по мне, заметно нервничал. Неужели у Марата так чесались руки покарать меня за то, что угробил свое время на мои поиски в вечер предвыходного дня?
— Ждет тебя дома. Злой, как черт. И я тоже. Если бы не его отмашка доставить тебя домой в целости и сохранности, ты бы сейчас здесь не стояла. Я бы привязал тебя за торс к машине и устроил веселую пробежку. Как можно быть такой дурой, Катя?
От слов Марата стало не по себе, а по телу пошла дрожь. К тому же алкоголь напускал тумана на мысли, но делал все чувства острее и ярче в несколько раз. Стало сильно обидно за «дуру», но вида я не показала.
— Давно приехал? – все же осмелилась я спросить спустя небольшую паузу.
— Два часа назад.
Родионов ждал меня, чтобы сказать, как я снова его разочаровала? Или ждал, чтобы хорошенько оттрахать? Я не хотела себе признаваться в том, как сильно скучала по нему и мечтала эти дни о звонке, пока он равнодушно молчал… Не знаю, о чем бы могли с ним поговорить? Что у меня болело между ног после всех его ласк и напора на яхте, а потом саднило в другом месте? И какого черта сердце до сих пор ныло, когда я обо всем этом думала и вспоминала?
Мы стояли у обочины, я пила воду и дышала вечерним, прохладным воздухом, пока у Марата не зазвонил телефон. Он прислонил его к уху, посмотрев на меня раздраженным взглядом.
— Да, с ней все хорошо. Скоро будет дома, – отрапортовал он.