– Церемония состоится и без меня, Яночка, – так же грустно констатировал Юрий Шмильевич, – Пожалуйста, пойди вместе с Димой и Мишей (сыном Айзеншписа. – Прим. ред.), это моя просьба.
Мне стало не по себе. Уже тогда я знала от мамы, что у Юрия Шмильевича всерьез неважно со здоровьем и ему предстоит длительное лечение. Но что все закончится быстро и трагично, я не могла себе представить. 19 сентября 2005 года был последний день, когда я слышала его голос. Я запомнила этот день навсегда…
На следующий вечер, буквально накануне церемонии RMA около восьми часов мне позвонил директор Димы Дмитрий Бушуев. Он рыдал в трубку.
– Юрий Шмильевич… умер… – таковы были его слова.
У меня внутри все рухнуло. Где-то фоном я слышала задорный Димин смех, видимо, Бушуев был первым, кто узнал эту ужасную новость.
– Дима знает? – машинально пролепетала я.
– Нет. Я не знаю, как сказать ему… Не знаю… – Бушуев был в полном смятении, он не мог даже внятно говорить.
Господи, что же теперь будет…
Повесив трубку, я тут же перезвонила мужу.
– Виктор Николаевич, что делать? – говорила я, а сама не узнавала свой голос.
– Пока не знаю, – серьезно сказал Батурин. – Пока не знаю… – И резко положил трубку на рычаг.
Еще через полчаса мне позвонила Лариса Васильевна Синельщикова.
– Лариса Васильевна, что же делать? – растерянно спросила я…
– Пока ничего не знаю, я перезвоню, – кратко ответила она и тоже положила трубку.
И Константин Львович, и Лариса Васильевна обладают непререкаемым авторитетом в шоу-бизнесе.
Константин Львович – блестящий продюсер, креативный, талантливый человек, генератор многих успешных идей. Лариса Васильевна под стать ему – сильная, властная, волевая. Единственная женщина, которая, не будучи артистом, совершила настоящую революцию в шоу-бизнесе. Я понимала, что она, тот самый человек, который сейчас может дать по-настоящему здравый совет.
Наконец, ближе к девяти вечера раздался звонок, которого все мы боялись. Звонил Дима. Он плакал навзрыд:
– Яна… Я не понимаю, что происходит… Я не знаю, что делать дальше. Как я буду жить без него?
Я молчала. Он продолжал.
– Я чувствую себя словно между небом и землей… У меня же здесь больше никого нет, кроме него… Этот человек для меня – все! Яна, скажи что-нибудь… Яна!
– Дима… – Я с трудом подыскивала слова. – Знаю, это очень трудно. Но постарайся успокоиться сейчас. Вот именно сейчас. Хотя бы до завтра. Мы встретимся завтра с тобой, пойдем вместе на церемонию, хорошо?