—Жар был моим любовником, а тебе явился во
сне. И похоже он до сих пор дергает нас за ниточки, хотя должен
лежать в могиле в трех тысячах миль отсюда. Ну и черт с ним, с
Жаром! Мы встретились, и что теперь? Что мы должны сделать вместе?
Куда идти?
—На север. Мне позволили узнать только
направление. Но в этом есть своя неоспоримая логика. Дорожка из
хлебных крошек, как в сказке. Со временем все станет яснее, проще,
понятнее. Когда я буду готов. Когда мы оба будем готовы.
—Дорога на север вымощена костями. Туда
никто не ходит по доброй воле. Будем ли мы готовы к
такому, Килар?Ты сам в это
веришь?
Линн
по-прежнему одолевали сомнения. Ее раздражало бессилие,
невозможность взять ситуацию под контроль. Что-то внутри нее не
желало мириться с присутствием Алексея, отвергало саму возможность
его существования. Но давить на нее бесполезно. Линн не из тех, кто
легко покоряется чужой воле. Она будет сопротивляться до тех пор,
пока смутные подозрения не кристаллизуются в неоспоримый факт.
Своей настойчивостью он сделает только хуже. Линн должна пройти
через все стадии осознания без принуждения, самостоятельно, шаг за
шагом.
—Да,—сказал он через
минуту.— Яверю. Стоит тебе как следует подумать, и ты тоже
поверишь. А потом...—Алексею не хотелось говорить следующую
фразу, но промолчать он не мог,—
…сомневаюсь, что у нас с тобой есть выбор.
Линн не
ответила. Просто повернулась и вышла, оставив его
одного.
Алексей
наблюдал, как умирает рыжеволосая девчонка с простреленным бедром.
На вид ей еще не было восемнадцати. Этот факт почему-то плохо
укладывался в голове. Алексею хотелось отхлестать себя по щекам,
чтобы проснуться. Ей бы сейчас выбирать платье к выпускному, а не
лежать на бетонном полу в луже собственной крови. Минуту назад он
попытался ее напоить, отстегнув флягу от ее же оружейного пояса, но
умирающая не смогла проглотить ни капли. В какой-то момент ее глаза
потускнели, стали похожи на два мраморных шарика. Она выпустила
воздух из легких и просто не стала вдыхать его снова. Алексей
пощупал ей пульс и прикрыл глаза.
Посидев
немного в молчании, он встал и отправился к бассейну за водой.
Алексей не смог заставить себя воспользоваться флягой покойницы.
Горлышко должно быть еще теплым от ее воспаленного дыхания. Пить из
нее, это как целовать еще не остывший труп. Он решил, что легко
разберётся в работе колонки, но бассейн оказался почти полон. Вода
еще не успела нагреться. В пакгаузе держалась комфортная
температура, вероятно из-за системы принудительной вентиляции и
особенностей многослойной внутренней обшивки.