Линн прошла
в правый конец пакгауза и отперла бронированную дверь с
электромагнитным сейфовым замком. Ключ от этой двери существовал
только в двух экземплярах. Один был у нее, другой—у
начальника службы обеспечения дивизиона. Линн дождалась, когда
щелкнет разомкнувшееся реле, и вошла в комнату. Пошарив в темноте
рукой, она нащупала выключатель. Под потолком вспыхнули
флуоресцентные лампы, осветив верстаки с устройствами для
опрессовки патронов, оружейные пирамиды, формованные пластиковые
контейнеры для амуниции и цинки с боеприпасами. Пахло оружейной
смазкой и антикоррозийным спреем. Неприятный, химический запах. Как
дешевый освежитель для туалета.
Линн
остановилась в дальнем конце помещения. Узкая металлическая дверь
почти сливалась с внешней стеной пакгауза. С ее помощью
предполагалось эвакуировать вооружение во время пожара и в том
случае, если основной проход через казарму окажется
заблокированным. Линн отыскала в связке еще один нужный ключ,
вставила в паз считывающего устройства... и немного
помедлила.
Сейчас она
должна последний раз все обдумать и принять окончательное решение.
Истеричные голоса в сознании убеждали ее мчаться куда-то очертя
голову. Ей пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы совладать
с паникой.
Линн знала,
что этой ночью поставит себя вне закона, но она уже давно
переступила Черту, и обратной дороги у нее нет. Леора отторгала ее
как зараженную клетку, способную поставить под угрозу весь
организм. И пусть Эльза Доэл катится в бездну со своей революцией!
Линн не станет ходячим символом для реализации чужих политических
амбиций. Ее пугало вовсе не осуждение общества или расплата за
грехи. Она боялась неизвестности, раскинувшейся впереди как Южный
океан—без конца и края. Линн ощущала себя слабой,
беззащитной и очень одинокой. Она с детства привыкла быть частью
отлаженного военного механизма, но после известных событий за
Чертой, она перестала вписываться в систему. Разве что Килар
поможет ей скрасить одиночество. Может у них и получится. Она не
знала.
Линн
предстояло довериться человеку, который пробуждал в ней настолько
пестрый калейдоскоп эмоций, что она всерьез опасалась за
целостность своего рассудка. Она все еще боялась Килара, испытывала
почти физическое отторжение из-за его чужеродной природы, и в то же
время ее влекло к нему со страшной, неодолимой силой. Линн терялась
рядом с ним, становилась сама не своя. Тоже самое она испытывала в
присутствии Жара. А еще эти чертовы критические дни… Так не
вовремя!