—хочется ей того
или нет. Она уже отправила на убой Тину Харпер, и эта смерть не
единственная на ее совести.
—Все по-старому,— небрежнобросила
Линн и пожала плечами.
Робинс
окутала себя облаком табачного дыма.
—Вы дали экстренные позывные по
радио?
—Час назад.
—Тогда они будут здесь не раньше
завтрашнего утра.—Робинс стряхнула пепел и посмотрела на
Линн без всякого выражения.—
Ктому времени они не обнаружат
здесь ничего кроме кучки обгоревших костей. Вы знали, что ходоки
предпочитают сжигать пленных живьем? А перед этим сдирают с них
кожу. И дробят кости тисками. Или вспарывают брюшину и наматывают
кишки на палку как спагетти.
—Первый раз слышу. Но, может, все
обойдется.
Робинс
скроила из своих губ нечто отдаленно напоминающее улыбку. Эта
резиновая маска Арлекина лучше любых слов демонстрировала ее
отношение к надеждам на благополучный исход. Линн сцепила за спиной
пальцы. Левая ладонь отозвалась тупой болью. На самом деле она не
давала никаких позывных и даже не подходила к передатчику. Линн
надеялась, что сержант не сможет распознать обман.
—Как ты?—спросила она,
чтобы увести разговор в сторону.
—Неплохо, учитывая все.—Сержант повертела в пальцах тлеющий окурок и затушила
в жестяной кружке для чая.—Наверное в чем-то
вы были правы. Зря я в него стреляла. Простые решения не всегда
самые верные.
Она
устремила взгляд в пространство и медленно повторила:
—Не всегда.
В дальнем
углу казармы лежала Ламберт Коль, уткнувшись носом в подушку. Так
она провалялась часов шесть. Днем Линн попыталась отправить ее
снаряжать ленты для пулемета, но Ламберт отгородилась от мира и ни
на что не реагировала. Она как будто нырнула в глубокий омут и
отсиживалась на дне, пока снаружи бушевала буря.
— Ты еще с
нами, Коль?
Линн
опустилась на край койки. Сначала ей показалась, что Ламберт так
ничего и не ответит, но девушка шевельнулась и тихонько
спросила:
—Что с нами будет, капитан? В одной книге
я прочитала, что ходоки редко берут пленных, а если и берут, то…
оказывают им честь. Пытают до смерти разными изощренными способами.
Считается, что таким образом они позволяют врагу уйти достойно. Но
я… я не вижу в пытках ничего достойного. Я этого не
хочу.
— Утром
прилетит маневренная группа и нас
вытащат,—солгала Линн, а потом изрекла еще большую
ложь:— Все будет
хорошо.