Я решил промолчать, и лишь пожал плечами.
— Ну, это риторический вопрос. Я и так это знаю. Так вот, тогда
вы знаете, что иногда я вступаю в игру и выбираю себе достойного
противника. Попинать ногами беспомощного и слабого? Да, иногда я
это практикую, — развёл он руками, и продолжил как ни в чём не
бывало. — Но это я делаю в спальне при наличии соответствующего
настроения. Тебя я сначала прощупал, а затем заинтересовался. И
заинтересовался не зря. Так кто были эти люди, Александр, которые
напали на тебя?
— А вы с какой целью интересуетесь? — улыбнулся я.
— О, — снова засмеялся Доброхотов. — Вот почему у меня сложилось
впечатление, что вы уже знакомы с уважаемой Сарой Абрамовной
Голдсмит. Но я тебе отвечу. Меня интересует в этом один вопрос. Это
была звезда Распутина, ведь так?
Я молча посмотрел ему в глаза. Если я и успел понять что-то за
свою долгую жизнь, то есть на свете информация, которая бесценна, а
есть информация, которая стоит денег. Я ещё не определился,
насколько важна эта информация для Доброхотова, но помогать просто
так я ему не буду.
Мы играли в гляделки несколько секунд. И я заметил, как у
Доброхотова легонько дернулся левый глаз. Первая эмоция, которую я
увидел. Похоже, что ему не нравится, как идет наш разговор.
— Хорошо, я приму твою игру, — вздохнул Доброхотов. — Я на
девяносто девять процентов уверен, что я прав. Почему на девяносто
девять? Да потому что я в себе уверен только на девяносто девять.
Это была любимая пословица моей жены, которую убил верный пёс
Распутина Любомир.
Лицо Доброхотова при этих словах осунулось, веселье покинуло его
глаза, и я почувствовал, как вокруг начинает распространяться аура
— аура неминуемой гибели для всех находящихся рядом.
— Командир, опасность! — это был Волк, который дежурил с
ребятами снаружи, и такое возмущение в силе мог почувствовать.
Я потянулся к уху, и два раза стукнул пальцем, давая условный
знак, что всё в порядке, внимательно слушая Доброхотова.
— Распутин решил, что может использовать меня в своих целях. Не
буду скрывать, я с ним знаком. С ним трудно не познакомиться, ведя
бизнес по всему миру. Так вот, он решил склонить меня на
предательство интересов Империи. А когда я несколько раз отказался,
он убил мою жену. Просто так! Он не шантажировал, не угрожал. Для
себя он понял, что я не поменяю мнение. Он сделал это просто... —
Доброхотов на секунду скривился, — Просто, потому что захотел, а
еще, чтобы сделать мне больно. И ему это удалось.