— Ну что, в музей, завтра? — уже остановившись у моего дома
интересуется Тевтонцев.
Я мысленно припоминаю количество срочных заказов.
Честно говоря идея с музеем мне не очень-то и нравится, но меня
же пригласили. Как от этого отказаться? Андрей вроде не так уж
плох. По крайней мере, в машине не накурено и аккуратно.
— Давай с утра выедем. Часиков в одиннадцать. А я сдвину мои
планы на вечер.
— Планы? Какие еще планы? — Андрей недовольно подергивает краем
рыжеватых усиков. Будто и вправду всерьез к кому-то ревнует.
Это… Даже чуть-чуть приятно, что меня можно ревновать.
— Рабочие, Андрюш, исключительно рабочие, — фыркаю, отмахиваюсь,
— у меня два торта на послезавтра заказаны. С ними знаешь сколько
возни?
— А. — Тевтонцев скучнеет, и милостиво кивает, — работа это
святое, конечно. Заеду за тобой в одиннадцать. Не задерживайся.
— Не буду, — киваю я, мысленно отодвигая блюдечко терпения от
этой капли дегтя. Ну подумаешь, занудствует. Я же и вправду
заставила его ждать.
Поднимаясь на свой обожаемый третий этаж заставляю себя
улыбаться. День прошел не зря. Неделя прошла не зря! Я подготовила
фуршет, получила неплохую рекламу за счет одноклассников, маленько
отостила Бурцеву за годы его травли и даже получила приглашение на
свидание. Есть чем гордиться. Есть!
Я знала, для чего это делаю.
Знала, что уже в дверях моей квартиры меня будет кому просветить
придирчивым взглядом, оценить степень удовлетворенности, упереть
руки в бока и потребовать:
— Рассказывай!
Маринка стоит посреди прихожей моей квартиры, уперев руки в
боки, будто она встречает не сестру, а загулявшего мужа с
попойки.
— А можно мне кофе? — заикаюсь в слабой надежде спастись от
жесточайшего допроса. Но Маринку так просто не собьешь с цели. Она
встряхивает своими химичными кудряшками и еще более грозный взгляд
устремляет на меня.
— Ты же не хочешь мне сказать, что никто не клюнул на наше
шикарное декольте.
“Наше” — это на самом деле не метафора. Платье, в котором я была
на встрече выпускников — дивное красное платье в белый горох,
идеально облепившее мою грудь и в трех слоях подола спрятавших
пятую точку — это Маринкино произведение искусства. Это она шила
его почти неделю, измотав меня примерками, а себя — придирками.
Правда это все было в основном потому, что кто-то ей сказал, что
неприлично, когда младшая сестра выходит замуж быстрее старшей, но…
Не мне судить. С той самой поры как она это услышала — я только
плюшек стала больше выгребать. То мне абонемент в салон красоты
подарят, то юбку, сшитую тык в тык под меня, то туфли взамен моим
вечным кедам.