– Мистер Гамильтон! – возопил граф. – Ваша дщерь безнравственная (али выражаясь научно, аморальная!) свершила деяние постыдное, и честь велит мне отказаться от невесты, мнение моё игнорирующей! Однако контракт брачный сие не велит! А посему прошу… нет, требую наказать нахалку примерно, дабы отбить охоту у других дев шотландских своевольничать!
– Ну конечно, граф… – пролепетал отец.
– Мистер Гамильтон! – заглаголил англичанин. – Бывший жених Вашей дщери не имеет права просить (а уж требовать тем паче!) наказать чужую (то бишь мою!) невесту! Ибо дщерь Ваша оказала мне честь, согласившись стать женою моею!
Джейн Гамильтон от удивления великого очи выпучила, но сориентировалась борзо и вновь опустила оные. Граф Макдауэлл воскликнул:
– Скажи-ка, жених доморощенный, аки хоть звать якобы невесту твою, с коей ты даже словом единым не перемолвился?
– Мисс Гамильтон.
– А имя?
Невеста пришла на помощь жениху новому:
– Кто не ведает Джейн Гамильтон?!
– Лишь один человек из присутствующих здесь не ведал имя сие – воскликнул офицер. – И человек тот – виконт Джордж Гриффит, то бишь Ваш, эдинбуржцы уважаемые, слуга покорный, но сейчас невежд таковых здесь нету! А что касаемо отсутствия диалога брачного между мною и Джейн обожаемой, то очи наши более молвили, нежели язык! Но коли публика предпочитает языку взглядов язык слов, то мисс Джейн сейчас скажет, согласна ли женою моею стать. Но коли изречёт она, что подумать надобно, то буду с грустию в сердце таковой ответ отказом считать.
– Остановись, дщерь неразумная! – раздался глас отцовский. – От ответа твоего фортуна твоя зависит. А посему для принятия решения единственно правильного окажу тебе помощь родительскую. Клянусь честию своею, что коли согласишься на предложение необдуманное сего франта юного, то пойдёшь под венец не с графом Макдауэллом, всеми уважаемым, а с грязным оборванным бродягой бездомным без единого фартинга в кармане, коего я тебе назначу!
– Заметьте, лорд Гамильтон, – Макдауэлл возрадовался, – обещание сие Вы без принуждения дать изволили!
– Ах, так!! – воскликнула валькирия рыжая. – Тогда я согласна с выбором папеньки!
– Молодец, милая доченька! – воскликнула мать, подвоха не почуявшая.
– Тем более, – продолжила «милая доченька», – коли выбранного папенькой «грязного оборванного бродягу бездомного без единого фартинга в кармане» помыть, приодеть, поселить у меня и деньги на расходы карманные выдать, то никакому мистеру Макдауэллу, бриллиантами усыпанному за ним не угнаться!