Проезжая чрез бывший стольный град Краков направил герцог (по совету спутника своего) в Эдинбург супруге бывшей эпистолу, приглашающую ея в Лондон.
Засим проехала коляска чрез Германию, раздробленную в то время на такое количество княжеств мелких, что перечислять оные нет смысла.
Аки токмо во Францию въехали, для Епифана райская жизнь настала. Все годы сей кучер возил Томаса Голда одним и тем же маршрутом. Бабы сего мужика колоритного не интересовали, однако он интересовал их. Остановки по пути обычно в одних и тех же домах были. И француженки раскрепощённые по ночам Епифана от здравого сна отвлекали. Посему в каждом из домов остановочных сего производителя встречали отроки али чада малолетние.
Во граде стольном Париже остановились они у тягостной вдовы некоего барона, кояя опосля успения супруга своего у сестры гостила и Епифана навестила, коий, возвращаясь из Лондона, у соседки ея на сеновале храпел. Впоследствии хвастал Епифан правдиво, что он не токмо кучер барона, но и родитель другого барона. Ко счастью для юного барона никто не верил трепотне сей.
Пока миловался Епифан с хозяйкой платонично, а со служанкой аки обычно, навестил герцог Гриффит (по просьбе Юдки) пансион благородных девиц, возле неблагородной Бастилии расположенный, дабы передать хозяйке пансиона заказанную ею миниатюру Юдки Шафировой, то бишь ЖюдИт ШапирО, чьё славное имя с гордостью носит шахматный кружок пансиона сего.
Мадам Планетти, аки оказалось, отбыла в Лондон по приглашению… теперича ужЕ Долли Хогарт. Назад она так и не вернулась, найдя счастье семейное в Манчестере аглицком. Новая хозяйка пансиона мадемуазель Жанна радушно приняла гостя драгого. Молвила она с живостью:
– Лик Жюдит гениальной на миниатюре сей походит зело на лучшую пансионерку и преподавательницу нашу (к сожалению превеликому ужЕ бывшую) Адель, то бишь Делю Бартель, коюю я с юных лет ея помню, ибо в пансион я поступила двумя годами ранее Адели!
– Деля сия суть ныне Долли, невеста родственника моего Мэтью Хогарта, про коего глаголила Долли, что он суть кумир молодёжи девичьей пансиона Вашего!
– Истину глаголит наша знакомая общая! … А что касаемо сходства ея и сей очаровашки миниатюрной, то бишь на миниатюре изображённой, то имею я гипотезу на сей счёт. Отец «мадемуазель Бартель», кояя преобразовалась в «миссис Хогарт», суть цыган страстный, коий зело охоч до представительниц слабого (особливо пред ним!) пола. И наверняка не устояла пред ним родительница Жюдит. Отсюда и сходство Жюдит и Адели.