На прощанье вопросил Меншиков Малашку:
– Будешь ли ты, за бугром пребывая, подобно диссидентам озлобленным Отечество своё хаять?
И ответствовала собеседница дипломатично:
– Отечество славлю, которое есть,
Но трижды – которое будет!
Вскоре въехала во Курск просторная карета, аж на восьмерых будущих пассажиров рассчитанная, то бишь на Томаса Голда, супругов Смит и пятерых чад их. На козлах сидел традиционный Епифан, а запряжена карета была владимирским тяжеловозом, ибо обычный легковоз таковой груз не потянул бы. Кстати, на обратном пути из Лондона в Расею будет карета сия под завязку нагружена… обувью, на фабрике Мэтью Хогарта произведённой, кояя засим со приличным барышом продана будет.
Бывшие крепостные Смиты сердечно простились с бывшими рабовладельцами своими.
Правда, Женя Смит и Суламифь Шафирова особую сердечность не проявили, но хоть ругаться напоследок не стали.
Аки токмо карета, навсегда увозящая из Расеи семью агло-расейскую скрылась за поворотом, зарыдали две отроковицы – отъехавшая Женя Смит и оставшаяся Юдка Шафирова. Ближайшие два года будут оне переписываться с Авраамом Шафировым и с Егором Смитом, а в конечном итоге даже обвенчаются с сужеными своими, но суровому испытанию (о коем речь опосля пойдёт) их любови подвергнутся!
…Молвил супруг заботливый с сочувствием Малашке:
– Понимаю, что не горазда эмиграция чувства светлые вызвать.
– Сие смотря какова у сей ЭМИ ГРАЦИЯ! – усмехнулась… пока ещё миссис Смит.
Вопросил пока ещё Роджер Смит супругу возлюбленную:
– Тяжко ли тебе, Малашка, любимую Родину покидать?
И ответствовала ему «патриотка Расейская»:
– Спешу, от радости косея
С «любимой Родины» слинять!
Прощай, немытая Расея,
Умом тебя мне не понять!
Наконец, подъехали они ко границе Расейской Империи. Боялась Малашка, что лишь супруга ея пропустят, а ея с чадами назад завернут. Но гарантом безопасности их был негоциант известный Томас Голд. Посему всё обошлось, и миновали они кордон благополучно.
И обратился негоциант ко бывшим крепостным:
– Добро пожаловать в мир свободы, Ваши Светлости!
(Похожую фразу молвил 21 год назад генерал Джордж Гриффит пленному Фердинанду Гогенцоллерну, коему ранее переход в «иной мир» гарантировал: «Добро пожаловать в иной мир, мир свободы!»)
И повторила Малашка тавтограмму, коюю девять лет назад молвила главному душителю свободы царю Петру Алексеевичу, но при сем не токмо изолирована не была, но и колье дорогущее получила, ибо своевременно в позиции выигрышной… сдалась: