В эпоху высоких технологий, обитая в ошеломляющем информационном потоке, всё дальше люди растворяются в пучине бездуховности, человек получает больше возможностей к холодной оценке БОГА, не как сущности (Вряд-ли это когда-то будет доступно нашему пониманию.), но как нашего СОЗДАТЕЛЯ и пользователя или, если хотите – ОПЕРАТОРА. Не компьютерного пользователя, но как компьютер использует программы, боты, драйверы и прочую мелочь, которую в случае чего можно и перепрограммировать.
Как механизм пользуется своими шестерёнками и винтиками.
Мне кажется, рассуждал Тим сам с собой, что в нашем случае трудно оценить, кто более разумен (В нашем, человеческом понимании). К. Саймак в «Заповеднике гоблинов» упоминает о возможности восприятия разума, как механизма. Почему нет? А любой механизм легко управляется и контролируется. И в случае надобности модернизируется.
Во всяком случае, в отношении БОГА лучшим определением будет – БЕСЧЕЛОВЕЧНЫЙ. Эмоций ОН лишен изначально (По причине ненужности и даже вреда «нашему» делу.). ОН не может СОЧУВСТВОВАТЬ, СОПЕРЕЖИВАТЬ, хотя априори и знает об этом больше нашего. Ведь и бобры о речных запрудах знают более, чем мы, и без всяких сопроматов (Меня опять понесло в непонятную сторону?).
Во всяком случае то, что мы считаем определением «человечности» – БОГУ не нужно. Душа нам дана за ради определённых функций, и их параметры заданы в слове ЕГО. Всё остальное – от лукавого.
Ф. М. Достоевский очень интересовался котировкой детской слезы. Ещё кто-то утверждал, будто красота спасёт мир (?), и интересная фраза «БОГ есть любовь» … Никто не говорит, что бездушие БОГА есть определяющая состояния духовности ЕГО творений. Но, может быть, чувствуя это, люди говорят себе: – «А я что? Лучше всех? А мне это надо?».
Предстояла нудная процедура. Поскольку действовать предстояло в среде всех возрастных категорий, внешность должна была соответствовать, вряд-ли дидактичный семидесятилетний человек мог рассчитывать на понимание 17-20-ти-летних. Тим не стал долго думать, взял за основу себя сорок лет назад, загрузил в трансформатор и терпел издевательства пол-часа. Долго разглядывал уже забытую физиономию, остался доволен – почти не изменился, не считая возрастных мелочей. Визажист на ходу подправил растительность под «моду», тоже что-то ветхозаветное, что периодически приходит на смену надоевшему. Инструктор тоже остался доволен, пил кофе, критически поглядывал, хмыкал.