Мужчина снова моргнул два раза, а
потом кивнул. Я неторопливо убрал руку с его лица.
– Вы кто? Почему вы здесь?
– Я тот, кто пришел наказать тебя, –
ответил я и почувствовал, насколько же пафосно и глупо это
прозвучало.
Нет, не рожден я был для роли
супермена в обтягивающем костюме и надетыми сверху красными
труселями.
– Вы из-за Любы Костиной? Это всё
неправда, я не залезал к ней в трусики, – тут же быстро проговорил
Чикатило. – Я ей просто двойку поставил, а она начала на меня
поклёп возводить. Это всё неправда. И с Тоней Гульцевой тоже
неправда. Они сговорились. Я лишь хотел им помочь улучшить оценки,
а они… За что меня наказывать? Я ничего не делал!
Я слушал и мне становилось противно.
Так погано, что не передать. Он лежал, юлил передо мной, а его
глаза дергались по сторонам в поисках спасения. Я снова накрыл его
рот рукой и помотал головой, призывая к молчанию. Чикатило затих,
расширив зрачки.
Тот, кто наводил ужас на Россию в
будущем, сейчас сам страшно боялся.
– Знаешь, я из будущего, – честно
ответил я. – Ты можешь мне не верить – мне на это насрать. Но в
будущем ты станешь страшным маньяком, который убьет больше полсотни
людей. В основном это будут беззащитные создания, вот как ты
сейчас. И чтобы этого не случилось, я хочу это предотвратить. А
ты…
В этот момент Чикатило уже всё понял.
Не знаю, поверил он мне или нет, но дернулся и попытался
освободиться, забил руками и ногами. Вверх взметнулось одеяло, но я
был быстрее.
Хрусь!
Одеяло опустилось уже на бессильно
упавшие руки. Висок был проломлен точно так, как я и
планировал.
– Ладони переведите на живот, мышцы
расслабьте, глубоко подышите, – попросило радио с кухни.
Да уж, подышать мне бы не мешало.
Адреналиновый выброс заставлял колени подергиваться, противно
засосало под ложечкой.
Всё-таки я не палач – я солдат, а это
другое. И пусть мы делаем похожее дело, но… У меня к такому делу
ещё нет навыка. Вот у Зинчукова, который недавно казнил Гитлера,
такое проходило легче, а я… Я к такому ещё не готов.
И не знаю – буду ли когда готов
вообще.
Что же, дальше было дело техники.
Положить тело на старый паркет, запутать одну ногу в одеяле,
старательно вымазать кровью край стула. Зарядка по радио уже
закончилась, когда я прекратил выстраивать картину несчастного
случая.
Потом люди скажут, что учитель
русского языка и литературы утром неудачно встал, запнулся за
свисающий край одеяла и скоропостижно скончался. Но это будет
потом, а сейчас… Сейчас я аккуратно прошелся платком по тем местам,
где мог коснуться пальцами. Не забыл про окно, сквозь стекло
которого уже были видны ранние пташки, идущие на работу.