– Ты ли начинал эту партию? Тебе ли ее заканчивать?
– Нет и нет. Но тебе, кажется, так скучно, что ты начал играть с самим собой.
– Как ты смеешь говорить со мной так?
– А как мне с тобой говорить? Обычно все наши беседы сводятся к тому, что ты требуешь, а я посылаю тебя к сучьей матери… сколько уже лет? Десять? Даже кошмары могут стать рутиной.
– Я не играю сам с собой, – ответил шепот, и Тобиус уловил в нем то ли обиду, то ли ехидство, – в твоей голове, волшебник, есть с кем поговорить.
– Как… мило. Намекаешь, что кроме тебя у меня есть еще один попутчик?
– Не желаю говорить об этом. Желаю говорить о другом. Мне не нравится, когда кто-то покушается на мое.
– Что?
– Мое, – упрямо повторил Шепчущий.
Маг скосил глаза на доску.
– Ревнуешь?
– Я не делюсь тем, что мое. Ни с кем. Не с мелким ничтожным демоном.
– Как трогательно, ты заботишься обо мне!
– Моя добыча… я предлагаю тебе безграничную власть. Такую, какая была лишь у создателя этих стен. Но ты отказываешься. Почему?
– Надоело. – Волшебник поднял одну из «погибших» фигур и покрутил ее в пальцах. – Надоело повторять тебе одно и то же. Сгинь.
– Этому не бывать… Маг Магов думал, что смог оградить от меня мир, но ошибался. Его уж нет давно, а я есть и буду. До скончания этого мира. А знаешь почему? Потому что ненависть вечна. Прими ее. Прими меня и сокруши твоих врагов. Если ты откроешь мне свое сердце, я отыщу для тебя Шивариуса, и мы вместе убьем его.
– Не сомневаюсь, что ты исполнишь свои посулы, что поможешь уничтожить Шивариуса. Но потом я стану тварью вроде несчастного Джакеримо Шута. Лучше окончательная смерть, чем такое.
Шепчущий долго молчал, ничем не выдавая своего незримого присутствия, а маг стоял перед зеркалом, в котором подрагивало его мутноватое отражение. Он все еще помнил, как привидевшийся ему в прошлом Джассар проходил через это зеркало куда-то туда, в зазеркалье, чертя на поверхности очень сложный магический знак. Невольно Тобиус протянул руку и стал водить по зеркалу пальцем, не ожидая, правда, что что-то произойдет. Ничего и не произошло.
– Я не позволю никому покуситься на мое…
– Как странно, – вздохнул маг, оставляя бесполезное занятие, – ты так долго подтачиваешь мою волю, гложешь мои кости, ищешь мои слабости, но за десять лет мы впервые говорим. А всего-то и нужно было встретиться с одним из князей Пекла. Всего-то!