– Этим как раз я и занимаюсь.
– Каким образом?
– Упомянутый Раддок нынче скрывается в Лондоне. У нас там есть надежные люди. Семейство Кэрролл, если помнишь. Я заблаговременно известил их о своем приезде.
Никогда еще во мне не было столько решимости, как в тот момент.
– Я поеду с вами, – заявила я.
Мистер Уэзеролл нахмурился:
– Нет, черт побери, никуда ты не поедешь. Ты останешься здесь и будешь заканчивать свое обучение. Раскинь мозгами, если они у тебя есть: что обо всем этом скажет твой отец?
– А если мы сообщим ему, что меня посылают в Лондон в образовательных целях? Улучшить мой английский?
Мой защитник вдавил палец в парту:
– Нет. Как насчет того, что мы не станем врать, а ты останешься здесь?
Я замотала головой:
– Нет, я поеду с вами. Поймите, мистер Уэзеролл, этот человек годами снился мне в кошмарных снах. – Я надеялась, он заметит мольбу в моих глазах и голосе. – Мне необходимо похоронить своих призраков.
Англичанин закатил глаза:
– Рассказывай сказки! Неужто забыла, что я знаю тебя как облупленную. Скорее всего, тебе просто хочется развлечений. А еще – ты мечтаешь сбежать отсюда.
– Ну хорошо: мне хочется выбраться отсюда. Мистер Уэзеролл, войдите в мое положение. Знаете, как трудно выдерживать насмешки девиц вроде Валери и не иметь возможности сказать им, что в один прекрасный день, когда она будет сватать собственных дочерей за пьяного сынка какого-нибудь маркиза, я стану главой ордена тамплиеров? Этот этап моей жизни слишком затянулся.
– И все-таки придется подождать.
– Мне остался всего год, – не сдавалась я.
– Не напрасно этот год назван завершающим. Никакого завершения не будет, если ты не закончишь начатое.
– Мое отсутствие будет совсем недолгим.
– Нет. В любом случае, даже… даже если бы я согласился, ты бы ни за что не уломала свою директрису.
– Мы могли бы подделать письма, – упорствовала я. – Насколько понимаю, вы ведь в курсе ее переписки с моим отцом?..
– Разумеется, в курсе. Почему, как ты думаешь, я приехал сюда вместо него? Но рано или поздно отец все узнает. Пойми, Элиза: обязательно настанет момент, когда вся твоя ложь откроется.
– Тогда уже будет слишком поздно.
Мистера Уэзеролла захлестнула волна гнева. Его лицо стремительно краснело, оттеняя седые бакенбарды.
– Об этом-то я тебе и толкую. Ты настолько занята собственной персоной, что совсем забыла о своих обязанностях. Это делает тебя беспечной, но чем беспечнее ты становишься, тем большей опасности подвергаешь репутацию твоей семьи. Черт меня дери, я сожалею, что вынужден говорить тебе такие вещи. Я думал, ты более восприимчива к голосу здравого смысла.