Мне ничего не оставалось, как
вскинуть руку в нацистском приветствии и рявкнуть нечленораздельно
«Хайль», дожёвывая берлинский штрудель.
- Ну теперь ты доволен?, - спросил
улыбаясь Вальтер.
- Наградой да, а вот войной нет, -
откровенно я ответил.
На что он, пожав плечами, сказал:
- Если хочешь знать… все генералы и
я… были против… но фюрер был непоколебим…
- Что буде с посольскими?, - перешёл
я на другую тему.
Шелленберг снова небрежно махнул
рукой, но заметил тень на моём лице, пояснил:
- Серж, я ничего не решаю…
- А что будет со мною?, - спросил я
уже про свою судьбу.
Тут Вальтер стал совсем серьёзен:
- Серж, как ты понимаешь, ты нам
нужен там, а не здесь…
Я его перебил:
- Тогда я должен быть в посольстве до
конца… каким бы он не был…
Шелленберг покивал согласно головою,
сказав:
- Я тоже так думаю… Но продумай, чем
ты теперь можешь быть полезен Сталину… Не выкинет ли он теперь тебя
из своей колоды? По сути - ты провалил дело…
Его слова меня больно резанули… Я это
прекрасно понимал и даже чувствовал огромную вину… Особенно когда
увидел фото наших убитых, раненных и пленных солдат на страницах
экстренных выпусков немецких газет… Они и тут лежали на столе…
- В любом случае мне лучше быть в
посольстве и если будет обмен… то уехать со всеми, - высказал я
свою мысль.
Он согласно кивнул… Тут у него на
столе прозвучал звонок телефона. Вальтер неспеша подошёл, снял
трубку и после приветствия, стал внимательно слушать.
Затем коротко буркнул в неё «Хайль» и
положил назад на рычаг.
После чего улыбнувшись произнёс:
- Утёр ты нос этому зазнайке Мюллеру…
Ничего его молодчики важного в посольстве не нашли…
- Как тебе это удалось? Не
скромничай, Серж… Твоя работа?, - весело засыпал меня он
вопросами.
Тут уже я пожал плечами и небрежно
ответил:
- Не дело личного посланника Сталина
с этим возится…
Лицо Шелленберга посерьёзнело и он
сказал:
- А кто вчера убеждал Деканозова, что
сегодня будет война?
- А это прокол, - пронеслось у меня в
голове, - это твой очередной прокол дорогой мой друг… так вот взять
и сказать, что у вас есть агент среди посольских… Мне теперь не
составит труда его вычислить… Ведь и его ты захочешь обменять на
немецких дипломатов в СССР…
На этот вопрос Вальтера и кого угодно
из моих здешних «хозяев», я ответ заготовил заранее:
- Так теперь ни у кого нет сомнения,
что я не предатель… для советских, - сказал я тоже серьёзно.