– А воздух, времена года, погода?
– Все не так плохо, как они пытаются представить. Это действительно проблема, но вызвана она отвратительным обращением с матушкой-землей. Пока еще это обратимо. – Касл повернулся ко мне, заставив сосредоточиться одним спокойным взглядом. – Есть возможность все изменить. Можно обеспечить всех чистой питьевой водой. Можно выращивать достаточно зерна, не регулируя его объемы и не позволяя генетически модифицировать в угоду производителям. Люди умирают, потому что их кормят отравой. Животные умирают, потому что их кормят отходами и держат в грязи и тесноте. Земля не родит, потому что в нее валят химикаты, отчего растения становятся опасными для нашего здоровья. Но все это поправимо.
Нас пичкают ложью, потому что вера в эту ложь делает нас слабыми и послушными. Наша пища, здоровье, жизнеобеспечение зависят от Оздоровления. Это уродует души, превращает людей в трусов, а детей – в рабов. Пришло время дать отпор. – Глаза Касла блестели, кулаки сжались от ярости. Его слова сверкали от эмоций и были тяжелыми от убеждения, четкости и значимости. Я не сомневалась, что он многих привлек на свою сторону надеждой на будущее, казавшееся потерянным, новым вдохновением в мрачном мире без перспектив. Он лидер по натуре. Талантливый оратор.
Но мне было трудно поверить Каслу.
– Откуда вы знаете, что ваши теории верны? Доказательства у вас есть?
Руки Касла расслабились, глаза стали прежними. На губах заиграла легкая улыбка.
– Что смешного?
Он чуть заметно покачал головой.
– Мне нравится ваш скептицизм. Никогда не надо верить всему, что слышишь.
Я понимаю двойной смысл его слов и ценю иронию.
– Туше, мистер Касл.
Пауза.
– Вы француженка, миз Феррарс?
Разве что моя мать.
Отвожу глаза.
– Так где же доказательства?
– Наше движение само по себе убедительное доказательство. Мы выживаем потому, что сказанное мной – правда. Пищу и припасы берем из разных хранилищ, построенных Оздоровлением. Мы нашли их поля, фермы, животных. У них сотни акров земли под зерновые. Трудятся на фермах рабы – под угрозой смерти, или у них семьи в заложниках. Основное население уничтожено либо загнано в сектора, которыми удобно управлять и круглосуточно контролировать.
Я слушала бесстрастно: еще не решила, верить или нет.
– А зачем вам я? Какая разница, здесь я или нет?