– Да как ты смеешь! – взвизгнула она. – Какое вообще твое дело?!
Кто ты такой, чтобы лезть?!
– А кто он такой, чтобы… чтобы…
Кирилл вскочил со стула. Он задыхался от гнева, хоть
одновременно с этим в его душу стал пробираться липкий страх. Он
понял, что попал в самое больное место, что Диана тоже об этом
думала. Наверное, если бы он мог отмотать сейчас время на десять
секунд назад, он бы удержался и не сказал этого. Но он, конечно, не
мог.
– А ты… ты неудачник! – выпалила она. – Тебя синяя таблетка
заждалась! Какого черта я вожусь здесь с тобой целый месяц, чтобы
выслушивать! Я завтра же пишу заявление Ольги Михайловне, пусть что
хочет делает, но я тебя больше за уши тянуть не буду, пошел ты!
Она отчаянно пнула парту, опрокинула ее на пол, выбежала из
тренажерки, и в коридоре послышалась нервная дробь ее удаляющихся
шагов.
Голова Кирилла словно превратилась в гулкий медный котел, в
котором что-то с грохотом перекатывалось с одного края на другой.
Он не сразу понял, что это было слово «неудачник».
Он пнул ногой и без того перевернутую ни в чем не повинную
парту, а затем достал из кармана телефон. На завтра был намечен их
первый выход за пределы капсулы, который старшекурсники называли на
военный манер «увольнительной». Кирилл уже знал, что он завтра
сделает.
***
На кухне, куда он зашел выпить воды – отчего-то дико пересохло в
горле – сидели трое третьекурсников, и среди них Стравинский. Они
склонились над планшетом – кажется, он что-то показывал в коде. При
появлении Кирилла разговор затих – должно быть, вид у него был
обескураживающий.
– Чувак, шел бы ты спать, выглядишь, как зомби, – проговорил
Стравинский, окинув его взглядом. – По десять раз в день лезть в
Лабиринт – это реально доведет до шизофрении. Ты еще не? Голоса в
голове не беспокоят?
Кирилл ничего не ответил. Он сжал кулаки. Ему стоило большого
труда просто сделать пару шагов в сторону кулера и подставить
казенную стеклянную кружку под холодную воду. Просто не
обращать внимания. Сдержаться. Не реагировать.
– И вообще, нечего себя насиловать, – продолжил Стравинский. –
Ну, не задалось с прототипом – что поделаешь. Бери синюю таблетку и
ищи счастья в другом месте. Может, в любви повезет.
Кирилл осторожно поставил кружку на кухонный фартук. А затем
обернулся и резко, почти без замаха, но с силой ударил Стравинского
кулаком в лицо.