Поэтому не выдержала, тоже рассмеялась, а потом прокричала:
- Вот тебе смешно, а мне стыдно ужасно, наглый оборотень!
- Зря, - ответил он, - вам совершенно нечего стыдиться, госпожа Сильвия.
Что это значит? Мозг тоже замерз, не соображает.
- Не переживайте, наглый оборотень уже отвернулся.
Это хорошо. Но как много он успел увидеть? Наверное, все то, что я пыталась согреть козлиными прыжками, разглядел в подробностях. Как теперь ему в лицо смотреть?
- Можете вылезать из сена, - посоветовал Себастьян, - и лучше бегите снова под дождь, обмойтесь им, иначе потом всю ночь будете маяться жуткой чесоткой.
Он прав. Помню, как-то в детстве после купания извалялась в траве, тело потом до рассвета расчесывала в кровь.
- Ты не будешь подглядывать? – осведомилась с подозрением.
- Очень бы хотел, госпожа, - снова хохотнул Себастьян, - вы сейчас представляете собой редкое зрелище, но сдержусь, уж поверьте!
- Надеюсь, а не то понос нашлю, понял?
- Понял. Лучше не надо, у меня стараниями вашей матушки теперь работы столько, что не продохнуть, некогда в кусты бегать!
- А причем тут моя мама? – я осторожно встала и начала бочком продвигаться к двери, не сводя взгляда с его спины.
- Думал, вы знаете. В наказание за то, что кутят не убил, Себастьяну теперь отдых положен только на сон. Спасибо вот ливню, передышку дал.
- Это тебе спасибо, - мой голос дрогнул, - за то, что малышей спас.
- Всегда пожалуйста.
Я приоткрыла дверь и, набравшись храбрости, шагнула под ледяные струи воды. Изо рта вырвался крик. Больно-то как, будто Лавия ремнем охаживает, как в детстве бывало. Ох, хватит! Нырнула обратно в сарай, перевела дух.
- См-мотри у м-меня, – стуча зубами, пригрозила оборотню и взяла исподнее с сена.
Парень резко развернулся. Ой.
- Ты чего?! – взвизгнула, прикрывшись рубашкой.
- Так вы сами же сказали, - прошептал он растерянно, - смотреть разрешили.
- Я?!
«Смотри у меня». Ой.
- Я… не это имела в виду!
- Какая вы красивая, госпожа Сильвия! – хрипло выдохнул Себастьян и в один прыжок оказался рядом.
Медовые искорки в его полыхающих глазах ослепили, увлекли в свой хоровод, и все окружающее пропало. Остался только мужчина, которого я хотела поцеловать так сильно, как никогда ничего не хотела!