Нужно оставаться спокойной, не за тем пришла, чтобы дерзкой бабе отповедь устраивать. Хотя нахалка, несомненно, заслужила, чтобы ее хорошенько на конюшне розгами побаловали!
- Мне тебе сказать нечего! – отрезала гадина и, взяв со стола миску и ложку, ушла на убогую кухню.
А что, удобно – шаг от стола, и ты уже там. Еще шаг – вот и комната с двумя лежаками, покрытыми звериными шкурами. Для ленивых просто идеально.
- С удовольствием передам Маат твой ответ, - пропела я.
- Ты меня госпожой Маат не пугай, - женщина резко развернулась, и у меня создалось стойкое впечатление, что она сейчас запустит в меня своей тарелкой. Причем, с огромным удовольствием.
- Какая бесстрашная!
- Наоборот, я-то страх ведаю, потому и молчу о том, что ты сотворила. А тебе все одно неймется! Мужа моего сгубила, теперь за сына принялась?! Вот расскажу госпоже Верховной ведьме о твоих делишках, тогда посмотрим, как запоешь!
- Давай! – подошла вплотную к ней, в нос даже запах пота шибанул. – Рассказывай! Посмотрим, кому она поверит, дочери своей, или тебе, хвостатая!
- Не боялась бы за детей своих, давно бы все ей поведала, - Сара отступила на шаг. Лицо изрезали глубокие морщины. – Как ты порчу на Хэнка навела, как его хвори начали точить, одна за другой. Как потом на охоте секач ему брюхо распорол – да как раз так далеко от поселения, чтобы не успели до дому донести, чтобы помер в дороге! Это все ты, проклятая, устроила!
- Ну, я, и что с того? – пожала плечами. – Наглый он был слишком, супружник твой. За дело схлопотал.
- За дело?! – женщина так сжала тарелку, что та разломилась на две половинки. – Ты двоих детей без отца оставила, меня молодой вдовой, а все из-за того, что он за служанку вступился, которую ты колотила так, что девчонка кровью харкала!
- Был бы умнее, ты не стала бы вдовой.
- Вдовья доля тяжкая, - она неожиданно зло улыбнулась. – Вам ли, ведьмам, не знать того? Всю жизнь бобылками живете, мужней ласки не знаете. Никому не нужные, а все лишь потому, что себя лучше всех мните, нос задираете!
- Послушать бы тебя Маат! – покачала головой. – С ней-то тише воды, ниже травы себя ведешь.
- Потому как уважаю ее. А ты – как сорная трава, оторви да брось!
- Очень рада, что не нравлюсь вам, - улыбнулась довольно. – Пойду уж тогда, что ли. Ах, да! Зачем приходила-то!