Жорж - иномирец 3 - страница 50

Шрифт
Интервал


            Глеб, увидев, что опасность миновала, подошел к нам.

            - Улетел? – Спросил он.

            - Улетел.

            - А что хотел?

            - Воздуха. Сказал, что на его камне воздух заканчивается.

            Тут до меня дошло, что нас обокрали. Что если воздух на этих камнях не восстанавливается и имеет ограниченный объем, который мы втроем сможем выдышать за несколько часов, а после того, как поделились с этим жуликом и того меньше.

            - Блин, кажется, я начинаю понимать, что нам делать. Мы как-то должны понять, как управлять этим астероидом, иначе задохнемся через несколько часов. Борис, что ты говорил, про телекинез.

            К сожалению, моя просьба выбила его из равновесия. Он ничего не ответил. Глупо смотрел на меня выпученными глазами, будто изнутри его что-то распирало, и молчал. Хотелось верить, что распирал его правильный ответ, который рано или поздно должен вырваться наружу. А запирал его психологический блок страха перед насмешками за правильную догадку. Все мы тут были со своими блоками.

            - Мы можем умереть? – У Глеба затрясся подбородок.

            - Можем, но тебя же предупреждали об этом?

            - Я думал, это игра.

            - Лучше думай, как управлять этим камнем.

            - В смысле, управлять?

            - Представь, что у тебя руки связаны за спиной, а булочка, которую ты хочешь съесть, может попасть тебе в рот только одним способом, телекинезом.  

            - Ерунда какая-то. Так я точно булку не съем, лучше придумать, как развязать руки.

            - Хорошо, придумай, как развязать себе руки и начать управлять этой булочкой, тьфу ты, булыжником.

            - Камень живой. – Неожиданно произнес Борис. – Им можно управлять силой мысли.

            - Ты с ним разговариваешь? – Чуть ли не с усмешкой поинтересовался у него Глеб.

            - Я его чувствую.

            - Ну, скажи ему, чтобы отвез нас к такому же камню, только с чистым воздухом. – С насмешкой предложил Глеб.

            Не знаю, почему я так поступил, никогда раньше такого себе не позволял, но я дал подзатыльник Глебу, вскользь по его мягкой черепушке. Он ошалел от неожиданности. Отпрыгнул в сторону и, ухватившись за больное место, уставился на меня с таким видом, будто я всадил ему нож в сердце по самую рукоятку.