- Как двигаться… куда двигаться?
- Кажется, к двери он двигался. Сантиметра на два точно
сдвинулся – абсолютно серьезно ответил я – Наверное, мне показалось
с перепугу. Но дверь я скрести перестал и даже подпер пустой бочкой
из-под дизельного топлива. И снега навалил. На всякий случай, а то
кто его знает. Потом, дней через десять-двенадцать, Никитич местами
стал на тушенку похож. Или на кильку в томате. Ну, понимаешь, когда
тело разлагается…
- Не надо, Рос! В задницу такие подробности! Что дальше-то
было?
- Вертолет прилетел – бледно улыбнулся я – С отцом. Только не
через одиннадцать дней как я ожидал, а через семнадцать с
половиной. Я к тому моменту голодный как собака был, только
консервы остались, а я их хоть убей жрать не могу. Как в банку
загляну, так Никитича вспоминаю. Потому уже узнал, что отец
специально вертолет задержать попросил, чтобы вместе с ним
прилететь и с блудным сыном серьезно поговорить. Шесть дней не
критично же, а у него в адмиралтействе дела какие-то важные были,
не мог раньше вырваться. Но прилетел. Вертушка села, он вышел весь
важный такой из себя, смотрит сурово из-под бровей, как я к
нему ковыляю. Дождался пока между нами два шага осталось и серьезно
так говорит: «Сын». Я кивнул и как врезал… прямо в глаз.
- Отцу?
- А кому еще? Ему. Врезал и орать начал, у меня как припадок
начался – невесело усмехнулся я – Трясет всего, слюной брызжу,
руками-ногами машу. Раза два в него попал, если не считать первого
раза, а потом он меня скрутил, мордой в снег сунул, еле держит.
Остальные из вертолета выскочили, лица у всех ошалевшие – еще бы,
прямо на их глазах какой-то салага целому контр-адмиралу в морду
засадил. Я реву как бешеный, всех склоняю в различных родах.
Извернулся, отца скинул, пилота душить кинулся – реально. Руками
ему в глотку вцепился, он хрипит, меня три мужика еле отодрали. И
опять мордой в снег. Ты чего замолк, Влас? Выпьем еще по одной?
- Давай… выпьем – как-то заторможено кивнул он – Не помешает. А
пилота за что?
- Ну, вертолет он водит – пожал я плечами – А вертолет вовремя
не прилетел. Поэтому, наверное. Да я просто немного не в себе тогда
был. В принципе больше и рассказывать нечего. Связали меня как
редиску, влили грамм сто коньяка, я немного очухался. Рассказал что
случилось. И на этом моя полярная одиссея закончилась.