Второй причиной стало президентство Эмилии Гардинг, которая
сформировала кабинет министров из видных финансистов, миллионеров и
сведущих в экономике людей, среди советников которых был и я. Из-за
этого с 1921 по 1932 год пост министра финансов США занимала
мультимиллионер Моника Меллон, по своей натуре бывшая ОЧЕНЬ большой
любительницей денег и не гнушавшаяся закрывать глаза на некоторые
этичные моменты ради прибыли, я смог не только не оказаться под
санкциями, но и уйти в прибыль. Ведь по тому же биллю, налог для
моей компании всегда должен быть на 2% меньше, чем у остальных, а
Меллон за 10 лет снизила налог для крупных компаний с 60% до 20% и
полностью уничтожила систему антимонопольных законов, дав
сильнейшего пинка для развития мегакорпораций в США.
Третий причиной стало создание так называемой замкнутого
бизнеса, когда одна компания обеспечивала себя всем сама. Как
говорили некоторые желтые газетенки, которые массово нанимали
конкуренты, Хекматьяры, в моем лице, создали на нынешний момент
“государство в государстве”, где компания сама добывала сырье, сама
его обрабатывала, сама производила товары, сама их доставляла и
сама их производила. Крепкая самодостаточная система, на создание
которой ушло почти двести лет. Целый конгломерат компаний,
объединённых под моей рукой, занимающиеся всем, начиная от
производства зубочисток, заканчивая разработкой и внедрения
последних новинок фармакологии, на которую в основном и делался
упор. Это прекрасно защищало компанию от многочисленных кризисов,
которые раз в 5 лет стабильно происходили в Америке, и давало
возможность не так сильно зависеть от “настроения” государства.
Так что произошедший десять лет назад переход компании в руки
Виктора Хекматьяра, ставшего моим последним и заключительным
альтер-эго, хоть и вызвал эффект разорвавшейся бомбы не только в
Америке, но и во всем мире, но не стал большой проблемой. Да были
те, кто хотел это оспорить, были те, кто кричал что мужчина не
может руководить такой большой фирмой, были даже компании, которые
разорвали контракты со мной из-за этого. Все же даже капиталисты до
мозга костей не могли быть подвержены суеверию, что мужчина
занимающийся женским делом подобен обезьяне с гранатой – опасен и
непредсказуем. Но, слава Системе, ничего критичного не
случилось.