О… начало неплохое! Можно даже сказать многообещающее!
Бодро выпятив грудь, я широко улыбнулся стоящему на ступенях
великому архимагу Тарниусу. Вид суровый и величественный. Вылитый
Гэндальф…
Бодрым аллюром я добрался до архимага и поздоровался:
- Хорошего вам вечера, великий архимаг Тарниус. Я с радостной
вестью…
- А ты смельчак! – перебил меня старый маг, с некоторым неверием
в глазах осматривая мою скромную персону - Отчаянный смельчак!
- Это вы про свирепого оборотня? – уточнил я.
- Это я про богов – ворчливо произнес архимаг – И не убоялся же
ты гневить богов. Не каждый на это способен, не каждый дерзнет, не
у каждого столь скуден разум, дабы отважиться…
- Так… - произнес я, ставя жирную точку в ставших несколько
оскорбительными речах архимага – А про разгневанных богов можно
поподробней? И кстати – Грима я таки забил. Голову
принес.
- Ага – кивнул Тарниус и поманил меня дланью – Пошли… герой…
ждет тебя награда великая… посме… кхм… по заслугам!
Мне показалось, или архимаг хотел сказать «посмертно»?!
Пройдя запутанными коридорами, мы оказались в уже знакомом мне
кабинете, и я плюхнулся в удобное кресло, устало вытянув ноги. В
голове мелькнула ленивая мысль – могли бы и другие комнаты
показать, благо их тут немеряно. А то все одна и та же комната,
пусть и с богатым убранством. Это я зажрался однако. Многие игроки
и мечтать не могли попасть в подобные комнаты Гильдии Магов, а мне
уже разнообразие подавай…
- Кхм-кхм… - с намеком издал Тарниус и поспешно подскочив, я
порылся в мешке и достал из него гигантскую волчью голову застывшую
в посмертном яростном оскале.
Архимаг ткнул пальцем в сторону невысокого стола, и я послушно
опустил голову оборотня на середину пустого серебряного блюда,
будто специально поставленного на столешницу. Хотя почему «будто»?
Специально и приготовили блюдо – вон на нем, сколько всяких
странных рук и других закорючек. Явно не для пирожков тарелочка.
Небось, боятся, что оборотень может отрастить себе новое тело. Не
дай Боже! Мне одного раза по самое не хочу хватило… еще одной
встречи с чудовищным волком мой рассудок не переживет, не говоря
уже о бренном теле.
Тарниус с некоторым благоговением всмотрелся в мертвые глаза
оборотня, провел рукой по ухоженной бороде и глубоко вздохнул:
- Великое дело ты совершил, Росгард! Великое!