Она пустила стрелу и промахнулась, вызвав в зале нездоровый хохоток.
А незнакомец всё смотрел и смотрел, и Кенне казалось, что тот не видит костюма и грима. Взгляд его был устремлён внутрь неё, пронзал лучше, чем любая стрела.
Кенне стало тяжело дышать.
Так и не договорив слова, она стала отступать назад. Но даже когда темнота окружила её, стихли покашливания и смешки, ей всё ещё казалось, что этот взгляд удерживает её в тисках.
Сердце билось как бешеное, кровь стучала в висках.
Ощущение неизбежности накрыло её с головой. Она почувствовала, что обречена — но пока ещё не могла понять, на что.
Комментарий к Часть 3. Глава 1. Малая сцена
* Фавор - подарок в знак благосклонности, который прикалывался на одежду. В зависимости от желания (принимающей стороны) носился на груди у сердца, на поясе или на волосах у виска.
Глава 2. В гостях у барона
Кенна дремала на соломенном тюфяке в подсобке, когда за дверью послышался шум.
Она было решила, что это снова сборщик налогов пришёл требовать своё — театр отбивался от него уже добрых несколько недель, потому что выручки едва хватало на еду, а король установил новый налог на роскошь, в соответствии с которым многие сценические костюмы простолюдинам носить было запрещено.
Она повернулась на другой бок и, укрывшись старым клетчатым пледом, который оставил ей отец, попыталась уснуть — но сделать это ей не удалось.
Теперь уже забарабанили в её собственную дверь и, не дожидаясь, когда Кенна откроет её, распахнули с другой стороны.
— Кенна, у тебя новый ухажёр? — насмешливо поинтересовался Сезар, другой молодой актёр, игравший по большей части крестьян и бедняков. Сезар, хотя и был порядком крупноват, гонору имел как наследственный аристократ. Кенна же, не имевшая, насколько знали в труппе, и тени благородных корней, без конца раздражала его своей утончённостью, к которой вовсе и не стремилась. Изящество жестов, казалось, прорастало из неё без особых к тому причин. А иногда — в особенности в ответ на насмешки Сезара и кого-то из подобных ему — Кенна умела сделать такое лицо, что ни дать ни взять походила на принцессу, которой к завтраку подали не то вино.
Впрочем, здесь, в театре, на который ходила смотреть по большей части простонародная публика, такие гримасы не пользовались спросом — напротив, скорее настраивали против неё. Кенна, которая обычно бывала замкнута и молчалива, многим казалась высокомерной. А кое-кто даже распускал слухи о том, что она в самом деле побочная дочь какого-то герцога — что было довольно глупо, потому что старшие актёры прекрасно знали её отца, ухаживавшего за Жаклен много лет. Ни у кого больше из её поклонников не было таких рыжих волос.