- Так куда говоришь он на медведе уехал? – спросил Пендаль.
- Туда, - кивнул волк в сторону широкой просеки. – Только вы
туда не ходите. Этот колобок… Он страшен. Он… бррр… Я такое
чувствую только когда с Хозяином встречаюсь.
- С Разложенем, что ль?
Волк аж передернулся.
- Нельзя говорить это имя! Не нужно. Но… Знаете. Уволюсь я от
него. Если выживу. Снова в санитары леса пойду.
…
Медведь, как транспортное средство был не очень. Мягкий, это да.
Но медленный, да и трясет на нем.
Колобок напевая ехал и мечтал о скорой встрече с рыцарем.
Столько всего нужно рассказать, стольким похвастаться, о стольком
пожаловаться! И пусть барон его пока не понимает, но колобок решил
в ускоренном темпе овладевать человечьей речью. А что? Лихоман же
смог.
Нет худа без добра.
Шум, треск и гром, производимые мишкой, распугали большинство
лесных обитателей. И двигались они без непредусмотренных задержек,
хотя и неспешно.
Только колобок так подумал, медведь остановился и зарычал.
Колобок сначала не понял, а что собственно произошло? Чего
стоим, кого ждем? И тут, будто из-под земли выросли облезлые лисьи
фигуры. Четвертый присмотрелся и в испуге мимикнул. Фигуры не
просто облезлые… Они полуистлевшие. И откуда взялись? Не было же
никого!
Раз, два, три… Принялся считать колобок. Но сбился на третьем
десятке, лисы не стояли на месте, а постоянно перемещались, беря
медведя в кольцо. Тот лишь рычал и крутился на месте пытаясь
держать сразу всех зоне видимости.
Колобок присмотрелся… Тридцатый уровень! А его медведь –
тридцать пятый. Но их много. Ну ничего. Сейчас я им песенку спою,
усмехнулся колобок про себя.
- Ами-ми-ми-мииииинь!
Зомбилисы даже не почесались, а четвертый получил уведомление о
невозможности контроля и использовании магии страха и разума по
отношению к мертвым. Нет у них страха. Отбоялись уже. Резист
стопроцентный. Диарею на них напустить, он даже пробовать не
стал.
Вместо этого пришпорил медведя и громко, панически замимикал. Но
медведь не побежал. Да и не ушел бы он от лис, они много шустрее,
пусть и дохлые. Гипноз слетел, и Михайло Потапыч осознал себя.
- Эта… что эта… где эта… ой, ёёё!
И медведь громко пукнул.
- Ты куда нас привел, круглый? Ты зачем? Ты эта… вроде, голова.
А пустая.
- Ми-ми!!! Ми-ми-ми!
- Ага, отпустил бы… Ты эта… Понимаешь? Они щас кинуться. И нам
это… все.