- Уймись, - сказал, сдавил её пальцы.
Но она не унимается.
- Ты подонок и все вы вокруг подонки!
Я понимаю, сегодня у нее разочарование.
- Слушай ты, - я схватил ее за ворот пижамы, - ясли не заткнешься, пристегну тебя к батарее.
- Да мне плевать, делай что хочешь. Давай, заплатил ведь.
Вот дура.
Она попыталась задрать свою кофту, оголяя тело, но я резко положил ладонь на ее ладонь, надавил сильнее и она открыла рот от боли. Скорчилась.
- Уймись сказал.
Секунду Ева смотрела мне в глаза, потом дернула другой рукой, хотела ударить по лицу, но я был быстрее и стукнул её по щеке.
Она сразу притихла, закрыла глаза, отпустила ворот рубашки и отвернулась.
Я встал. Постоял ещё немного и пошел на кухню. Достал из морозилки бутылку, открыл, хлебнул глоток, скривился.
Вот дрянь.
Но сразу полегчало. Вернулся в комнату, подошел, глянул. Ева свернулась калачиком. Спит.
21. 21. Ева
Я открыла глаза. Мгновенно вспомнилось все, что было ночью. Почему-то показалось, что это было не вот только, а когда-то давно. Очень давно.
Солнечный свет настойчиво пытается проникнуть за плотно задернутые шторы. Прислушалась, тишина. В комнате никого.
Долго я спала. Чтобы вчерашнее отодвинулось, ушло. Чтобы стало легче. И даже забылось. Кажется, получилось. Боли нет. Никаких чувств. Осознание предательства ещё не произошло. Застряло где-то по дороге к моему сердцу. Ещё не начало его разъедать неотвратимой, страшной реальностью.
Единственное и главное запомнила - Бес меня не хочет.
Вроде должно отпечататься в сердце что-то другое, более ужасное. Более разрушительное, а отпечаталось, осталось в голове - нежелание Беса.
Лежу укрытая одеялом, смотрю в потолок. Не помню, как он меня укрыл.
Села, откинула одеяло. Прислушалась. Ничего.
Вспомнила слова, которые вчера говорила. Да и не говорила, выкрикивала. Стыдно. Почему? Зачем? А может из меня рвалась злость, только не на брата, а на Беса.
Да, он не такой, как остальные. Он другой и от этого ещё хуже. Оттого что я каждый день, круглые сутки чувствую эту его особенность. Хуже потому что ощущаю, как просыпаются перемешанные с ненавистью тайные желания.
Находиться с ним рядом все труднее. Особенно осознавать, что он сам не хочет, чтобы я была рядом. Шарахается от меня, как от чего-то противного, неприятного.
Вчера я была не в себе, но он был так близко, и я случайно, под влиянием момента, выдала, все что на уме и в теле.