— Моя книга оказалась в руках
Цитадели? Мы договорились о сотрудничестве? — я слышал вещи, в
которые поверить нельзя было даже после изрядного распития
увеселительных жидкостей. Кималь Саренто явно лукавил, но огромный
пласт данных в записной книге, а также наличие двух дополнительных
интеграций, о которых я совершенно ничего не помнил, говорили об
обратном.
— Давай ты не будешь меня перебивать,
а я постараюсь тебе рассказать всё, что произошло два дня назад,
хорошо?
Оставалось только кивнуть и
погрузиться в удивительный мир сказок. Иначе речь Кималя Саренто
назвать было нельзя. Что самое печальное — практически сразу все
слова ректора подтверждались записями в записной книге. Как минимум
данными «Анализа» по людям, которых у меня ранее не было.
И двое из них оказались тёмными, включая командора. Встреча с
падишахом тоже нашла своё отражение в книге — я по вошедшей в
привычку схеме прогнал всех собравшихся через
«Анализ».
— Последние мгновения твоей прежней
жизни мне известны по словам брата Лина. Карина Фарди находилась
настолько близко к тебе, что попала в зону действия
«Золотистого купола защиты». Какое-то время она не
подавала признаков агрессии, так что твоя способность стала
воспринимать её как часть интерьера. Когда мастер Мерам заявил о
том, что вы отныне являетесь одним учеником, Карина утратила
контроль и наставила на тебя арбалет. Среагировать ты не успел, за
что и поплатился — твоё бездушное тельце рухнуло на пол, а рядом с
ним образовалась целая гора артефактов. Включая, прошу заметить,
интегрированную с моей записную книгу. Благо на встрече
присутствовал брат Лин. Глава службы безопасности Цитадели сразу
заявил, что всё, что выпало из тебя, принадлежит церкви и, если
пропадёт хоть какой-то предмет, род Баязида Третьего будет наказан.
Представляешь, что значит сказать такие слова в доме падишаха?
Теперь у тебя есть личный враг, Максимилиан.
Я открыл инвентарь и тяжело задышал —
у меня не осталось ни одного артефакта! Даже рецептов предметов из
набора «Громовержца» и тех не было. Хотя нет — один артефакт всё же
был. Записная книга, о которой говорил Кималь Саренто, находилась
на поясе. Причём в своём реальном воплощении. Я положил руку на
предмет и загнал его в инвентарь, оставив на поясе лишь мерцающую
обманку.