— Прошу, не торопитесь,
Многоуважаемый командор, — без стеснения взмолился работорговец, —
поговорите с бургомистром, вы поймёте, что нашей вины тут нет. Мы
такие же жертвы, как и ваша драгоценная Аврора.
И вот тут перед Олегом Евгеньевичем
встала серьёзнейшая дилемма. С одной стороны, за поруганную честь
подруги нужно было сурово отомстить. Потому что нефиг. Но вот, с
другой стороны, Аврора вышла из этой драки победительницей, да её
какое-то время унижали и да, она потеряла больше сотни уровней, но
«ужасный» нутром банкира ощущал, что из этой сложной дилеммы можно
было извлечь какой-то гешефт.
— Стереть этот городишку со всех
известных карт не составит особых усилий, — наконец принял для себя
Соломоново решение «ужасный», — так и быть, давай пообщаемся с
твоим бургомистром.
Общение с обходительным бургомистром
затянулось на целый час. До неприличия ухоженный гном для начала
закатил волынку про врагов желающих стереть с лица земли
свободолюбивый торговый город Ринн, про то, что недруги постарались
стравить столь выдающегося человека и хозяев города и уже ближе к
финалу осторожно поинтересовался, хватит ли сотни тысяч золотых в
качестве извинений. Была бы жива Аврора, скорее всего, она бы
согласилась на откупные даже несмотря на потерянные уровни, вот
только нашему герою сумма показалась самую малость ничтожной.
— То есть ты, гноме, считаешь, что о
мой авторитет можно вытереть ноги за жалкую сотню тысяч? —
хладнокровно поинтересовался Олег.
— Две сотни? — опасливо переспросил
бургомистр.
— Разрешите пояснить, ваша
Светлость, — деликатно влез в разговор молчавший до того момента
работорговец, — видите ли, уважаемый Командор довольно успешный
делец и влиятельный банкир. Для таких существ деньги против
репутации не имеют ценности.
— Как это верно замечено, мой друг,
— похвалил «ужасный» торгаша.
— Это я к чему, уважаемый Командор,
если вас не интересуют деньги, может быть, вы сами назовёте цену? —
примирительно предложил работорговец.
— Малая, подскажи, пожалуйста,
сколько может стоить унижение любимого существа на твоих же глазах?
— перевёл Олег все стрелки на фею.
— Я тебе уже говорила, — кровожадно
произнесла Фэйфэй, — Аврора тебе не простит твоего бездействия. Так
что давай лучше разнесём тут всё!
— Вот видишь, Лифест, довели вы мою
маленькую пацифистку до ручки, — рассудительно выдал «ужасный».